BookReader — Девушка в военном (Железников Владимир)
Железников ВладимирДевушка в военном
Владимир Карпович ЖЕЛЕЗНИКОВ
Девушка в военном
Рассказ
В своих произведениях известный детский писатель рассказывает о жизни современных мальчишек и девчонок, о сложных жизненных ситуациях, в которые попадают герои, о том, как важно для людей взаимопонимание.
Почти целая неделя прошла для меня благополучно, но в субботу я получил сразу две двойки: по русскому и по арифметике.
Когда я пришёл домой, мама спросила:
— Ну как, вызывали тебя сегодня?
— Нет, не вызывали, — соврал я. — Последнее время меня что-то совсем не вызывают.
А в воскресенье утром всё открылось. Мама влезла в мой портфель, взяла дневник и увидела двойки.
— Юрий, — сказала она. — Что это значит?
— Это случайно, — ответил я. — Учительница вызвала меня на последнем уроке, когда почти уже началось воскресенье…
— Ты просто врун! — сердито сказала мама.
А тут ещё папа ушёл к своему приятелю и долго не возвращался. А мама ждала его, и настроение у неё было совсем плохое. Я сидел в своей комнате и не знал, что мне делать. Вдруг вошла мама, одетая по-праздничному, и сказала:
— Когда придёт папа, покорми его обедом.
— А ты скоро вернёшься?
— Не знаю.
Мама ушла, а я тяжело вздохнул и достал учебник по арифметике. Но не успел я раскрыть его, как кто-то позвонил.
Я думал, что пришёл наконец папа. Но на пороге стоял высокий широкоплечий незнакомый мужчина.
— Здесь живёт Нина Васильевна? — спросил он.
— Здесь, — ответил я. — Только мамы нет дома.
— Разреши подождать? — Он протянул мне руку: — Сухов, товарищ твоей мамы.
Сухов прошёл в комнату, сильно припадая на правую ногу.
— Жалко, Нины нет, — сказал Сухов. — Как она выглядит? Всё такая же?
Мне было непривычно, что чужой человек называл маму Ниной и спрашивал, такая же она или нет. А какая она ещё может быть?
Мы помолчали.
— А я ей фотокарточку привёз. Давно обещал, а привёз только сейчас. Сухов полез в карман.
На фотографии стояла девушка в военном костюме: в солдатских сапогах, в гимнастёрке и юбке, но без оружия.
— Старший сержант, — сказал я.
— Да. Старший сержант медицинской службы. Не приходилось встречаться?
— Нет. Первый раз вижу.
— Вот как? — удивился Сухов. — А это, брат ты мой, не простой человек. Если бы не она, не сидеть бы мне сейчас с тобой…
* * *
Мы молчали уже минут десять, и я чувствовал себя неудобно. Я заметил, что взрослые всегда предлагают чаю, когда им нечего говорить. Я сказал:
— Чаю не хотите?
— Чаю? Нет. Лучше я тебе расскажу одну историю. Тебе полезно её знать.
— Про эту девушку? — догадался я.
— Да. Про эту девушку. — И Сухов начал рассказывать: — Это было на войне. Меня тяжело ранили в ногу и в живот. Когда ранят в живот, это особенно больно. Даже пошевельнуться страшно. Меня вытащили с поля боя и в автобусе повезли в госпиталь.
А тут враг стал бомбить дорогу. На передней машине ранили шофёра, и все машины остановились. Когда фашистские самолёты улетели, в автобус влезла вот эта самая девушка, — Сухов показал на фотографию, — и сказала: «Товарищи, выходите из машины».
Все раненые поднялись на ноги и стали выходить, помогая друг другу, торопясь, потому что где-то недалеко уже слышен был рокот возвращающихся бомбардировщиков.
Один я остался лежать на нижней подвесной койке.
«А вы что лежите? Вставайте сейчас же! — сказала она. — Слышите, вражеские бомбардировщики возвращаются!»
«Вы что, не видите? Я тяжело ранен и не могу встать, — ответил я. Идите-ка вы сами побыстрее отсюда».
И тут снова началась бомбёжка. Бомбили особыми бомбами, с сиреной. Я закрыл глаза и натянул на голову одеяло, чтобы не поранили оконные стёкла автобуса, которые от взрывов разлетались вдребезги. В конце концов взрывной волной автобус опрокинуло набок и меня чем-то тяжёлым ударило по плечу. В ту же секунду вой падающих бомб и разрывы прекратились.
«Вам очень больно?» — услыхал я и открыл глаза.
Передо мной на корточках сидела девушка.
«Нашего шофёра убили, — сказала она. — Надо нам выбираться. Говорят, фашисты прорвали фронт. Все уже ушли пешком. Только мы остались».
Она вытащила меня из машины и положила на траву. Встала и посмотрела вокруг.
«Никого?» — спросил я.
«Никого, — ответила она. Затем легла рядом, лицом вниз. — Теперь попробуйте повернуться на бок».
Я повернулся, и меня сильно затошнило от боли в животе*.
«Ложитесь снова на спину», — сказала девушка.
Я повернулся, и моя спина плотно легла на её спину. Мне казалось, что она не сможет даже тронуться с места, но она медленно поползла вперёд, неся на себе меня.
«Устала, — сказала она. Девушка встала и снова оглянулась». — Никого, как в пустыне».
В это время из-за леса вынырнул самолёт, пролетел бреющим над нами и дал очередь. Я увидел серую струйку пыли от пуль ещё метров за десять от нас. Она прошла выше моей головы.
«Бегите! — крикнул я. — Он сейчас развернётся».
Самолёт снова шёл на нас. Девушка упала. Фьють, фьють, фьють просвистело снова рядом с нами. Девушка приподняла голову, но я сказал:
«Не шевелитесь! Пусть думает, что он нас убил».
Фашист летел прямо надо мной. Я закрыл глаза. Боялся, что он увидит, что у меня открыты глаза. Только оставил маленькую щёлочку в одном глазу.
Фашист развернулся на одно крыло. Дал ещё одну очередь, снова промазал и улетел.
«Улетел, — сказал я. — Мазила».
Потом девушка потащила меня дальше. Когда она меня дотащила до железнодорожной станции, было уже темно. Мы ползли десять часов.
* * *
— Вот, брат, какие бывают девушки, — сказал Сухов. — Один раненый сфотографировал её для меня на память. И мы разъехались. Я — в тыл, она обратно на фронт.
Я взял фотографию и стал смотреть. И вдруг узнал в этой девушке в военном костюме мою маму: мамины глаза, мамин нос. Только мама была не такой, как сейчас, а совсем девчонкой.
— Это мама? — спросил я. — Это моя мама спасла вас?
— Вот именно, — ответил Сухов. — Твоя мама.
Тут вернулся папа и перебил наш разговор.
— Нина! Нина! — закричал папа из прихожей. Он любил, когда мама его встречала.
— Мамы нет дома, — сказал я.
— А где же она?
— Не знаю, ушла куда-то.
— Странно, — сказал папа. — Выходит, я зря торопился.
— А маму ждёт фронтовой товарищ, — сказал я.
Папа прошёл в комнату. Сухов тяжело поднялся ему навстречу. Они внимательно посмотрели друг на друга и пожали руки. Сели, помолчали.
— А товарищ Сухов рассказывал мне, как они с мамой были на фронте.
— Да? — Папа посмотрел на Сухова. — Жалко, Нины нет. Сейчас бы обедом накормила.
— Обед ерунда, — ответил Сухов. — А что Нины нет, жалко.
Разговор у папы с Суховым почему-то не получался. Сухов скоро поднялся и ушёл, пообещав зайти в другой раз.
* * *
— Ты будешь обедать? — спросил я папу. — Мама велела обедать, она придёт не скоро.
— Не буду я обедать без мамы, — рассердился папа. — Могла бы в воскресенье посидеть дома!
Я повернулся и ушёл в другую комнату. Минут через десять папа пришёл ко мне.
— Юрка, — голос у папы был виноватый, — как ты думаешь, куда пошла мама?
— Не знаю. Оделась по-праздничному и ушла. Может быть, в театр, сказал я, — или устраиваться на работу. Она давно говорила, что ей надоело сидеть дома и ухаживать за нами. Всё равно мы этого не ценим.
— Чепуха, — сказал папа. — Во-первых, в театре в это время спектаклей нет. А во-вторых, в воскресенье не устраиваются на работу. И потом, она бы меня предупредила.
— А вот и не предупредила, — ответил я.
После этого я взял со стола мамину фотографию, которую оставил Сухов, и стал на неё смотреть.
— Так-так, по-праздничному, — грустно повторил папа. — Что у тебя за фотография? — спросил он. — Да ведь это мама!
— Вот именно, мама. Это товарищ Сухов оставил. Мама его из-под бомбёжки вытащила.
— Сухова? Наша мама? — Папа пожал плечами. — Но ведь он в два раза выше мамы и в три раза тяжелее.
— Мне сам Сухов сказал. — И я повторил папе историю этой маминой фотографии.
— Да, Юрка, замечательная у нас мама. А мы с тобой этого не ценим.
— Я ценю, — сказал я. — Только иногда у меня так бывает…
— Выходит, я не ценю? — спросил папа.
— Нет, ты тоже ценишь, — сказал я. — Только у тебя тоже иногда бывает…
Папа походил по комнатам, несколько раз открывал входную дверь и прислушивался, не возвращается ли мама. Потом он снова взял фотографию, перевернул и прочёл вслух:
— «Дорогому сержанту медицинской службы в день её рождения. От однополчанина Андрея Сухова». Постой-постой, — сказал папа. — Какое сегодня число?
— Двадцать первое!
— Двадцать первое! День маминого рождения. Этого ещё не хватало! Папа схватился за голову. — Как же я забыл? А она, конечно, обиделась и ушла. И ты хорош — тоже забыл!
— Я две двойки получил. Она со мной не разговаривает.
— Хороший подарочек! Мы просто с тобой свиньи, — сказал папа. Знаешь что, сходи в магазин и купи маме торт.
Но по дороге в магазин, пробегая мимо нашего сквера, я увидал маму. Она сидела на скамейке под развесистой липой и разговаривала с какой-то старухой. Я сразу догадался, что мама никуда не уходила. Она просто обиделась на папу и на меня за свой день рождения и ушла.
Я прибежал домой и закричал:
— Папа, я видел маму! Она сидит в нашем сквере и разговаривает с незнакомой старухой.
— А ты не ошибся? — сказал папа. — Живо тащи бритву, я буду бриться. Достань мой новый костюм и вычисти ботинки. Как бы она не ушла, волновался папа.
— Конечно, — ответил я. — А ты сел бриться.
— Что же, по-твоему, я должен идти небритым? — Папа махнул рукой. Ничего ты не понимаешь.
Я тоже взял и надел новую куртку, которую мама не разрешала мне ещё носить.
— Юрка! — закричал папа. — Ты не видел, на улице цветы не продают?
— Не видел, — ответил я.
— Удивительно, — сказал папа, — ты никогда ничего не замечаешь.
Странно получается у папы: я нашёл маму и я же ничего не замечаю.
Наконец мы вышли. Папа зашагал так быстро, что мне пришлось бежать.
Так мы шли до самого сквера. Но, когда папа увидел маму, он сразу замедлил шаг.
— Ты знаешь, Юрка, — сказал папа, — я почему-то волнуюсь и чувствую себя виноватым.
— А чего волноваться, — ответил я. — Попросим у мамы прощения, и всё.
— Как у тебя всё просто. — Папа глубоко вздохнул, точно собирался поднять какую-то тяжесть, и сказал: — Ну, вперёд!
Мы вошли в сквер, шагая нога в ногу. Мы подошли к нашей маме.
Она подняла глаза и сказала:
— Ну вот, наконец-то.
Старуха, которая сидела с мамой, посмотрела на нас, и мама добавила:
— Это мои мужчины.
Источник: http://bookre.org/reader?file=186463
Железников Владимир Карпович — Девушка в военном — читать бесплатно электронную книгу онлайн или скачать бесплатно данную книгу
ром морган А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я AZ
На этой странице сайта находится литературное произведение Девушка в военном автора, которого зовут Железников Владимир Карпович.
На сайте ofap.ru вы можете или скачать бесплатно книгу Девушка в военном в форматах RTF, TXT, FB2 и EPUB, или прочитать онлайн электронную книгу Железников Владимир Карпович — Девушка в военном без регистрации и без СМС.
Размер архива с книгой Девушка в военном = 5.
88 KB
Железников Владимир Карпович — Девушка в военном — скачать бесплатную электронную книгу
Железников ВладимирДевушка в военномВладимир Карпович ЖЕЛЕЗНИКОВ Девушка в военном Рассказ В своих произведениях известный детский писатель рассказывает о жизни современных мальчишек и девчонок, о сложных жизненных ситуациях, в которые попадают герои, о том, как важно для людей взаимопонимание. Почти целая неделя прошла для меня благополучно, но в субботу я получил сразу две двойки: по русскому и по арифметике. Когда я пришёл домой, мама спросила: — Ну как, вызывали тебя сегодня? — Нет, не вызывали, — соврал я. — Последнее время меня что-то совсем не вызывают. А в воскресенье утром всё открылось. Мама влезла в мой портфель, взяла дневник и увидела двойки. — Юрий, — сказала она. — Что это значит? — Это случайно, — ответил я. — Учительница вызвала меня на последнем уроке, когда почти уже началось воскресенье… — Ты просто врун! — сердито сказала мама. А тут ещё папа ушёл к своему приятелю и долго не возвращался. А мама ждала его, и настроение у неё было совсем плохое. Я сидел в своей комнате и не знал, что мне делать. Вдруг вошла мама, одетая по-праздничному, и сказала: — Когда придёт папа, покорми его обедом. — А ты скоро вернёшься? — Не знаю. Мама ушла, а я тяжело вздохнул и достал учебник по арифметике. Но не успел я раскрыть его, как кто-то позвонил. Я думал, что пришёл наконец папа. Но на пороге стоял высокий широкоплечий незнакомый мужчина. — Здесь живёт Нина Васильевна? — спросил он. — Здесь, — ответил я. — Только мамы нет дома. — Разреши подождать? — Он протянул мне руку: — Сухов, товарищ твоей мамы. Сухов прошёл в комнату, сильно припадая на правую ногу. — Жалко, Нины нет, — сказал Сухов. — Как она выглядит? Всё такая же? Мне было непривычно, что чужой человек называл маму Ниной и спрашивал, такая же она или нет. А какая она ещё может быть? Мы помолчали. — А я ей фотокарточку привёз. Давно обещал, а привёз только сейчас. Сухов полез в карман. На фотографии стояла девушка в военном костюме: в солдатских сапогах, в гимнастёрке и юбке, но без оружия. — Старший сержант, — сказал я. — Да. Старший сержант медицинской службы. Не приходилось встречаться? — Нет. Первый раз вижу. — Вот как? — удивился Сухов. — А это, брат ты мой, не простой человек. Если бы не она, не сидеть бы мне сейчас с тобой… * * * Мы молчали уже минут десять, и я чувствовал себя неудобно. Я заметил, что взрослые всегда предлагают чаю, когда им нечего говорить. Я сказал: — Чаю не хотите? — Чаю? Нет. Лучше я тебе расскажу одну историю. Тебе полезно её знать. — Про эту девушку? — догадался я. — Да. Про эту девушку. — И Сухов начал рассказывать: — Это было на войне. Меня тяжело ранили в ногу и в живот. Когда ранят в живот, это особенно больно. Даже пошевельнуться страшно. Меня вытащили с поля боя и в автобусе повезли в госпиталь. А тут враг стал бомбить дорогу. На передней машине ранили шофёра, и все машины остановились. Когда фашистские самолёты улетели, в автобус влезла вот эта самая девушка, — Сухов показал на фотографию, — и сказала: «Товарищи, выходите из машины». Все раненые поднялись на ноги и стали выходить, помогая друг другу, торопясь, потому что где-то недалеко уже слышен был рокот возвращающихся бомбардировщиков. Один я остался лежать на нижней подвесной койке. «А вы что лежите? Вставайте сейчас же! — сказала она. — Слышите, вражеские бомбардировщики возвращаются!» «Вы что, не видите? Я тяжело ранен и не могу встать, — ответил я. Идите-ка вы сами побыстрее отсюда». И тут снова началась бомбёжка. Бомбили особыми бомбами, с сиреной. Я закрыл глаза и натянул на голову одеяло, чтобы не поранили оконные стёкла автобуса, которые от взрывов разлетались вдребезги. В конце концов взрывной волной автобус опрокинуло набок и меня чем-то тяжёлым ударило по плечу. В ту же секунду вой падающих бомб и разрывы прекратились. «Вам очень больно?» — услыхал я и открыл глаза. Передо мной на корточках сидела девушка. «Нашего шофёра убили, — сказала она. — Надо нам выбираться. Говорят, фашисты прорвали фронт. Все уже ушли пешком. Только мы остались». Она вытащила меня из машины и положила на траву. Встала и посмотрела вокруг. «Никого?» — спросил я. «Никого, — ответила она. Затем легла рядом, лицом вниз. — Теперь попробуйте повернуться на бок». Я повернулся, и меня сильно затошнило от боли в животе*. «Ложитесь снова на спину», — сказала девушка. Я повернулся, и моя спина плотно легла на её спину. Мне казалось, что она не сможет даже тронуться с места, но она медленно поползла вперёд, неся на себе меня. «Устала, — сказала она. Девушка встала и снова оглянулась». — Никого, как в пустыне». В это время из-за леса вынырнул самолёт, пролетел бреющим над нами и дал очередь. Я увидел серую струйку пыли от пуль ещё метров за десять от нас. Она прошла выше моей головы. «Бегите! — крикнул я. — Он сейчас развернётся». Самолёт снова шёл на нас. Девушка упала. Фьють, фьють, фьють просвистело снова рядом с нами. Девушка приподняла голову, но я сказал: «Не шевелитесь! Пусть думает, что он нас убил». Фашист летел прямо надо мной. Я закрыл глаза. Боялся, что он увидит, что у меня открыты глаза. Только оставил маленькую щёлочку в одном глазу. Фашист развернулся на одно крыло. Дал ещё одну очередь, снова промазал и улетел. «Улетел, — сказал я. — Мазила». Потом девушка потащила меня дальше. Когда она меня дотащила до железнодорожной станции, было уже темно. Мы ползли десять часов. * * * — Вот, брат, какие бывают девушки, — сказал Сухов. — Один раненый сфотографировал её для меня на память. И мы разъехались. Я — в тыл, она обратно на фронт. Я взял фотографию и стал смотреть. И вдруг узнал в этой девушке в военном костюме мою маму: мамины глаза, мамин нос. Только мама была не такой, как сейчас, а совсем девчонкой. — Это мама? — спросил я. — Это моя мама спасла вас? — Вот именно, — ответил Сухов. — Твоя мама. Тут вернулся папа и перебил наш разговор. — Нина! Нина! — закричал папа из прихожей. Он любил, когда мама его встречала. — Мамы нет дома, — сказал я. — А где же она? — Не знаю, ушла куда-то. — Странно, — сказал папа. — Выходит, я зря торопился. — А маму ждёт фронтовой товарищ, — сказал я. Папа прошёл в комнату. Сухов тяжело поднялся ему навстречу. Они внимательно посмотрели друг на друга и пожали руки. Сели, помолчали. — А товарищ Сухов рассказывал мне, как они с мамой были на фронте. — Да? — Папа посмотрел на Сухова. — Жалко, Нины нет. Сейчас бы обедом накормила. — Обед ерунда, — ответил Сухов. — А что Нины нет, жалко. Разговор у папы с Суховым почему-то не получался. Сухов скоро поднялся и ушёл, пообещав зайти в другой раз. * * * — Ты будешь обедать? — спросил я папу. — Мама велела обедать, она придёт не скоро. — Не буду я обедать без мамы, — рассердился папа. — Могла бы в воскресенье посидеть дома! Я повернулся и ушёл в другую комнату. Минут через десять папа пришёл ко мне. — Юрка, — голос у папы был виноватый, — как ты думаешь, куда пошла мама? — Не знаю. Оделась по-праздничному и ушла. Может быть, в театр, сказал я, — или устраиваться на работу. Она давно говорила, что ей надоело сидеть дома и ухаживать за нами. Всё равно мы этого не ценим. — Чепуха, — сказал папа. — Во-первых, в театре в это время спектаклей нет. А во-вторых, в воскресенье не устраиваются на работу. И потом, она бы меня предупредила. — А вот и не предупредила, — ответил я. После этого я взял со стола мамину фотографию, которую оставил Сухов, и стал на неё смотреть. — Так-так, по-праздничному, — грустно повторил папа. — Что у тебя за фотография? — спросил он. — Да ведь это мама! — Вот именно, мама. Это товарищ Сухов оставил. Мама его из-под бомбёжки вытащила. — Сухова? Наша мама? — Папа пожал плечами. — Но ведь он в два раза выше мамы и в три раза тяжелее. — Мне сам Сухов сказал. — И я повторил папе историю этой маминой фотографии. — Да, Юрка, замечательная у нас мама. А мы с тобой этого не ценим. — Я ценю, — сказал я. — Только иногда у меня так бывает… — Выходит, я не ценю? — спросил папа. — Нет, ты тоже ценишь, — сказал я. — Только у тебя тоже иногда бывает… Папа походил по комнатам, несколько раз открывал входную дверь и прислушивался, не возвращается ли мама. Потом он снова взял фотографию, перевернул и прочёл вслух: — «Дорогому сержанту медицинской службы в день её рождения. От однополчанина Андрея Сухова». Постой-постой, — сказал папа. — Какое сегодня число? — Двадцать первое! — Двадцать первое! День маминого рождения. Этого ещё не хватало! Папа схватился за голову. — Как же я забыл? А она, конечно, обиделась и ушла. И ты хорош — тоже забыл! — Я две двойки получил. Она со мной не разговаривает. — Хороший подарочек! Мы просто с тобой свиньи, — сказал папа. Знаешь что, сходи в магазин и купи маме торт. Но по дороге в магазин, пробегая мимо нашего сквера, я увидал маму. Она сидела на скамейке под развесистой липой и разговаривала с какой-то старухой. Я сразу догадался, что мама никуда не уходила. Она просто обиделась на папу и на меня за свой день рождения и ушла. Я прибежал домой и закричал: — Папа, я видел маму! Она сидит в нашем сквере и разговаривает с незнакомой старухой. — А ты не ошибся? — сказал папа. — Живо тащи бритву, я буду бриться. Достань мой новый костюм и вычисти ботинки. Как бы она не ушла, волновался папа. — Конечно, — ответил я. — А ты сел бриться. — Что же, по-твоему, я должен идти небритым? — Папа махнул рукой. Ничего ты не понимаешь. Я тоже взял и надел новую куртку, которую мама не разрешала мне ещё носить. — Юрка! — закричал папа. — Ты не видел, на улице цветы не продают? — Не видел, — ответил я. — Удивительно, — сказал папа, — ты никогда ничего не замечаешь. Странно получается у папы: я нашёл маму и я же ничего не замечаю. Наконец мы вышли. Папа зашагал так быстро, что мне пришлось бежать. Так мы шли до самого сквера. Но, когда папа увидел маму, он сразу замедлил шаг. — Ты знаешь, Юрка, — сказал папа, — я почему-то волнуюсь и чувствую себя виноватым. — А чего волноваться, — ответил я. — Попросим у мамы прощения, и всё. — Как у тебя всё просто. — Папа глубоко вздохнул, точно собирался поднять какую-то тяжесть, и сказал: — Ну, вперёд! Мы вошли в сквер, шагая нога в ногу. Мы подошли к нашей маме. Она подняла глаза и сказала: — Ну вот, наконец-то. Старуха, которая сидела с мамой, посмотрела на нас, и мама добавила: — Это мои мужчины.
Железников Владимир Карпович — Девушка в военном -> следующая страница книги
Было бы отлично, чтобы книга Девушка в военном автора Железников Владимир Карпович понравилась бы вам!
Если так будет, тогда вы могли бы порекомендовать эту книгу Девушка в военном своим друзьям, проставив гиперссылку на страницу с данным произведением: Железников Владимир Карпович — Девушка в военном.
Ключевые слова страницы: Девушка в военном; Железников Владимир Карпович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн
Выстрел в Орлиной Гриве http://www.alted.ru/pisatel/7913/book/40351/vyisotskiy_sergey/vyistrel_v_orlinoy_grive
Крысы На Песке http://www.alted.ru/pisatel/1383/book/4748/mihaylov_sergey/kryisyi_na_peske
Источник: http://ofap.ru/pisatel/6688/book/44303/jeleznikov_vladimir_karpovich/devushka_v_voennom
Девушка в военном — Железников Владимир Карпович — читать книгу онлайн или скачать бесплатно книгу
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я AZ
Здесь выложена бесплатная электронная книга Девушка в военном автора, которого зовут Железников Владимир Карпович. В библиотеке АКТИВНО БЕЗ ТВ вы можете скачать бесплатно книгу Девушка в военном в форматах RTF, TXT, FB2 и EPUB или же читать онлайн книгу Железников Владимир Карпович — Девушка в военном без регистраци и без СМС.
Размер архива с книгой Девушка в военном = 5.88 KB
Девушка в военном — Железников Владимир Карпович -> скачать бесплатно электронную книгу
Железников ВладимирДевушка в военномВладимир Карпович ЖЕЛЕЗНИКОВ Девушка в военном Рассказ В своих произведениях известный детский писатель рассказывает о жизни современных мальчишек и девчонок, о сложных жизненных ситуациях, в которые попадают герои, о том, как важно для людей взаимопонимание. Почти целая неделя прошла для меня благополучно, но в субботу я получил сразу две двойки: по русскому и по арифметике. Когда я пришёл домой, мама спросила: — Ну как, вызывали тебя сегодня? — Нет, не вызывали, — соврал я. — Последнее время меня что-то совсем не вызывают. А в воскресенье утром всё открылось. Мама влезла в мой портфель, взяла дневник и увидела двойки. — Юрий, — сказала она. — Что это значит? — Это случайно, — ответил я. — Учительница вызвала меня на последнем уроке, когда почти уже началось воскресенье… — Ты просто врун! — сердито сказала мама. А тут ещё папа ушёл к своему приятелю и долго не возвращался. А мама ждала его, и настроение у неё было совсем плохое. Я сидел в своей комнате и не знал, что мне делать. Вдруг вошла мама, одетая по-праздничному, и сказала: — Когда придёт папа, покорми его обедом. — А ты скоро вернёшься? — Не знаю. Мама ушла, а я тяжело вздохнул и достал учебник по арифметике. Но не успел я раскрыть его, как кто-то позвонил. Я думал, что пришёл наконец папа. Но на пороге стоял высокий широкоплечий незнакомый мужчина. — Здесь живёт Нина Васильевна? — спросил он. — Здесь, — ответил я. — Только мамы нет дома. — Разреши подождать? — Он протянул мне руку: — Сухов, товарищ твоей мамы. Сухов прошёл в комнату, сильно припадая на правую ногу. — Жалко, Нины нет, — сказал Сухов. — Как она выглядит? Всё такая же? Мне было непривычно, что чужой человек называл маму Ниной и спрашивал, такая же она или нет. А какая она ещё может быть? Мы помолчали. — А я ей фотокарточку привёз. Давно обещал, а привёз только сейчас. Сухов полез в карман. На фотографии стояла девушка в военном костюме: в солдатских сапогах, в гимнастёрке и юбке, но без оружия. — Старший сержант, — сказал я. — Да. Старший сержант медицинской службы. Не приходилось встречаться? — Нет. Первый раз вижу. — Вот как? — удивился Сухов. — А это, брат ты мой, не простой человек. Если бы не она, не сидеть бы мне сейчас с тобой… * * * Мы молчали уже минут десять, и я чувствовал себя неудобно. Я заметил, что взрослые всегда предлагают чаю, когда им нечего говорить. Я сказал: — Чаю не хотите? — Чаю? Нет. Лучше я тебе расскажу одну историю. Тебе полезно её знать. — Про эту девушку? — догадался я. — Да. Про эту девушку. — И Сухов начал рассказывать: — Это было на войне. Меня тяжело ранили в ногу и в живот. Когда ранят в живот, это особенно больно. Даже пошевельнуться страшно. Меня вытащили с поля боя и в автобусе повезли в госпиталь. А тут враг стал бомбить дорогу. На передней машине ранили шофёра, и все машины остановились. Когда фашистские самолёты улетели, в автобус влезла вот эта самая девушка, — Сухов показал на фотографию, — и сказала: «Товарищи, выходите из машины». Все раненые поднялись на ноги и стали выходить, помогая друг другу, торопясь, потому что где-то недалеко уже слышен был рокот возвращающихся бомбардировщиков. Один я остался лежать на нижней подвесной койке. «А вы что лежите? Вставайте сейчас же! — сказала она. — Слышите, вражеские бомбардировщики возвращаются!» «Вы что, не видите? Я тяжело ранен и не могу встать, — ответил я. Идите-ка вы сами побыстрее отсюда». И тут снова началась бомбёжка. Бомбили особыми бомбами, с сиреной. Я закрыл глаза и натянул на голову одеяло, чтобы не поранили оконные стёкла автобуса, которые от взрывов разлетались вдребезги. В конце концов взрывной волной автобус опрокинуло набок и меня чем-то тяжёлым ударило по плечу. В ту же секунду вой падающих бомб и разрывы прекратились. «Вам очень больно?» — услыхал я и открыл глаза. Передо мной на корточках сидела девушка. «Нашего шофёра убили, — сказала она. — Надо нам выбираться. Говорят, фашисты прорвали фронт. Все уже ушли пешком. Только мы остались». Она вытащила меня из машины и положила на траву. Встала и посмотрела вокруг. «Никого?» — спросил я. «Никого, — ответила она. Затем легла рядом, лицом вниз. — Теперь попробуйте повернуться на бок». Я повернулся, и меня сильно затошнило от боли в животе*. «Ложитесь снова на спину», — сказала девушка. Я повернулся, и моя спина плотно легла на её спину. Мне казалось, что она не сможет даже тронуться с места, но она медленно поползла вперёд, неся на себе меня. «Устала, — сказала она. Девушка встала и снова оглянулась». — Никого, как в пустыне». В это время из-за леса вынырнул самолёт, пролетел бреющим над нами и дал очередь. Я увидел серую струйку пыли от пуль ещё метров за десять от нас. Она прошла выше моей головы. «Бегите! — крикнул я. — Он сейчас развернётся». Самолёт снова шёл на нас. Девушка упала. Фьють, фьють, фьють просвистело снова рядом с нами. Девушка приподняла голову, но я сказал: «Не шевелитесь! Пусть думает, что он нас убил». Фашист летел прямо надо мной. Я закрыл глаза. Боялся, что он увидит, что у меня открыты глаза. Только оставил маленькую щёлочку в одном глазу. Фашист развернулся на одно крыло. Дал ещё одну очередь, снова промазал и улетел. «Улетел, — сказал я. — Мазила». Потом девушка потащила меня дальше. Когда она меня дотащила до железнодорожной станции, было уже темно. Мы ползли десять часов. * * * — Вот, брат, какие бывают девушки, — сказал Сухов. — Один раненый сфотографировал её для меня на память. И мы разъехались. Я — в тыл, она обратно на фронт. Я взял фотографию и стал смотреть. И вдруг узнал в этой девушке в военном костюме мою маму: мамины глаза, мамин нос. Только мама была не такой, как сейчас, а совсем девчонкой. — Это мама? — спросил я. — Это моя мама спасла вас? — Вот именно, — ответил Сухов. — Твоя мама. Тут вернулся папа и перебил наш разговор. — Нина! Нина! — закричал папа из прихожей. Он любил, когда мама его встречала. — Мамы нет дома, — сказал я. — А где же она? — Не знаю, ушла куда-то. — Странно, — сказал папа. — Выходит, я зря торопился. — А маму ждёт фронтовой товарищ, — сказал я. Папа прошёл в комнату. Сухов тяжело поднялся ему навстречу. Они внимательно посмотрели друг на друга и пожали руки. Сели, помолчали. — А товарищ Сухов рассказывал мне, как они с мамой были на фронте. — Да? — Папа посмотрел на Сухова. — Жалко, Нины нет. Сейчас бы обедом накормила. — Обед ерунда, — ответил Сухов. — А что Нины нет, жалко. Разговор у папы с Суховым почему-то не получался. Сухов скоро поднялся и ушёл, пообещав зайти в другой раз. * * * — Ты будешь обедать? — спросил я папу. — Мама велела обедать, она придёт не скоро. — Не буду я обедать без мамы, — рассердился папа. — Могла бы в воскресенье посидеть дома! Я повернулся и ушёл в другую комнату. Минут через десять папа пришёл ко мне. — Юрка, — голос у папы был виноватый, — как ты думаешь, куда пошла мама? — Не знаю. Оделась по-праздничному и ушла. Может быть, в театр, сказал я, — или устраиваться на работу. Она давно говорила, что ей надоело сидеть дома и ухаживать за нами. Всё равно мы этого не ценим. — Чепуха, — сказал папа. — Во-первых, в театре в это время спектаклей нет. А во-вторых, в воскресенье не устраиваются на работу. И потом, она бы меня предупредила. — А вот и не предупредила, — ответил я. После этого я взял со стола мамину фотографию, которую оставил Сухов, и стал на неё смотреть. — Так-так, по-праздничному, — грустно повторил папа. — Что у тебя за фотография? — спросил он. — Да ведь это мама! — Вот именно, мама. Это товарищ Сухов оставил. Мама его из-под бомбёжки вытащила. — Сухова? Наша мама? — Папа пожал плечами. — Но ведь он в два раза выше мамы и в три раза тяжелее. — Мне сам Сухов сказал. — И я повторил папе историю этой маминой фотографии. — Да, Юрка, замечательная у нас мама. А мы с тобой этого не ценим. — Я ценю, — сказал я. — Только иногда у меня так бывает… — Выходит, я не ценю? — спросил папа. — Нет, ты тоже ценишь, — сказал я. — Только у тебя тоже иногда бывает… Папа походил по комнатам, несколько раз открывал входную дверь и прислушивался, не возвращается ли мама. Потом он снова взял фотографию, перевернул и прочёл вслух: — «Дорогому сержанту медицинской службы в день её рождения. От однополчанина Андрея Сухова». Постой-постой, — сказал папа. — Какое сегодня число? — Двадцать первое! — Двадцать первое! День маминого рождения. Этого ещё не хватало! Папа схватился за голову. — Как же я забыл? А она, конечно, обиделась и ушла. И ты хорош — тоже забыл! — Я две двойки получил. Она со мной не разговаривает. — Хороший подарочек! Мы просто с тобой свиньи, — сказал папа. Знаешь что, сходи в магазин и купи маме торт. Но по дороге в магазин, пробегая мимо нашего сквера, я увидал маму. Она сидела на скамейке под развесистой липой и разговаривала с какой-то старухой. Я сразу догадался, что мама никуда не уходила. Она просто обиделась на папу и на меня за свой день рождения и ушла. Я прибежал домой и закричал: — Папа, я видел маму! Она сидит в нашем сквере и разговаривает с незнакомой старухой. — А ты не ошибся? — сказал папа. — Живо тащи бритву, я буду бриться. Достань мой новый костюм и вычисти ботинки. Как бы она не ушла, волновался папа. — Конечно, — ответил я. — А ты сел бриться. — Что же, по-твоему, я должен идти небритым? — Папа махнул рукой. Ничего ты не понимаешь. Я тоже взял и надел новую куртку, которую мама не разрешала мне ещё носить. — Юрка! — закричал папа. — Ты не видел, на улице цветы не продают? — Не видел, — ответил я. — Удивительно, — сказал папа, — ты никогда ничего не замечаешь. Странно получается у папы: я нашёл маму и я же ничего не замечаю. Наконец мы вышли. Папа зашагал так быстро, что мне пришлось бежать. Так мы шли до самого сквера. Но, когда папа увидел маму, он сразу замедлил шаг. — Ты знаешь, Юрка, — сказал папа, — я почему-то волнуюсь и чувствую себя виноватым. — А чего волноваться, — ответил я. — Попросим у мамы прощения, и всё. — Как у тебя всё просто. — Папа глубоко вздохнул, точно собирался поднять какую-то тяжесть, и сказал: — Ну, вперёд! Мы вошли в сквер, шагая нога в ногу. Мы подошли к нашей маме. Она подняла глаза и сказала: — Ну вот, наконец-то. Старуха, которая сидела с мамой, посмотрела на нас, и мама добавила: — Это мои мужчины.
Девушка в военном — Железников Владимир Карпович -> читать дальше
Отзывы и коментарии к книге Девушка в военном на нашем сайте не предусмотрены.
Полагаем, что книга Девушка в военном автора Железников Владимир Карпович придется вам по вкусу!
Если так окажется, то можете рекомендовать книгу Девушка в военном своим друзьям, установив ссылку на данную страницу с произведением Железников Владимир Карпович — Девушка в военном.
Возможно, что после прочтения книги Девушка в военном вы захотите почитать и другие книги Железников Владимир Карпович. Посмотрите на страницу писателя Железников Владимир Карпович — возможно там есть еще книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Девушка в военном, то воспользуйтесь поисковой системой или Википедией. Биографии автора Железников Владимир Карпович, написавшего книгу Девушка в военном, на данном сайте нет.
Ключевые слова страницы: Девушка в военном; Железников Владимир Карпович, скачать, читать, книга, произведение, электронная, онлайн и бесплатно
Источник: http://www.aktivnoetv.ru/writer/6688/books/44303/jeleznikov_vladimir_karpovich/devushka_v_voennom
Детские сказки читать онлайн — Детские сказки Девушка в военном Владимир Железников Читать детские рассказы онлайн
Почти целая неделя прошла для меня благополучно, но в субботу я получил сразу две двойки: по русскому и по арифметике.
Когда я пришёл домой, мама спросила:
— Ну как, вызывали тебя сегодня?
— Нет, не вызывали, — соврал я. — Последнее время меня что-то совсем не вызывают.
А в воскресенье утром всё открылось. Мама влезла в мой портфель, взяла дневник и увидела двойки.
— Юрий, — сказала она. — Что это значит?
— Это случайно, — ответил я. — Учительница вызвала меня на последнем уроке, когда почти уже началось воскресенье…
— Ты просто врун! — сердито сказала мама.
А тут ещё папа ушёл к своему приятелю и долго не возвращался. А мама ждала его, и настроение у неё было совсем плохое. Я сидел в своей комнате и не знал, что мне делать. Вдруг вошла мама, одетая по-праздничному, и сказала:
— Когда придёт папа, покорми его обедом.
— А ты скоро вернёшься?
— Не знаю.
Мама ушла, а я тяжело вздохнул и достал учебник по арифметике. Но не успел я раскрыть его, как кто-то позвонил.
Я думал, что пришёл наконец папа. Но на пороге стоял высокий широкоплечий незнакомый мужчина.
— Здесь живёт Нина Васильевна? — спросил он.
— Здесь, — ответил я. — Только мамы нет дома.
— Разреши подождать? — Он протянул мне руку: — Сухов, товарищ твоей мамы.
Сухов прошёл в комнату, сильно припадая на правую ногу.
— Жалко, Нины нет, — сказал Сухов. — Как она выглядит? Всё такая же?
Мне было непривычно, что чужой человек называл маму Ниной и спрашивал, такая же она или нет. А какая она ещё может быть?
Мы помолчали.
— А я ей фотокарточку привёз. Давно обещал, а привёз только сейчас. Сухов полез в карман.
На фотографии стояла девушка в военном костюме: в солдатских сапогах, в гимнастёрке и юбке, но без оружия.
— Старший сержант, — сказал я.
— Да. Старший сержант медицинской службы. Не приходилось встречаться?
— Нет. Первый раз вижу.
— Вот как? — удивился Сухов. — А это, брат ты мой, не простой человек. Если бы не она, не сидеть бы мне сейчас с тобой…
* * *
Мы молчали уже минут десять, и я чувствовал себя неудобно. Я заметил, что взрослые всегда предлагают чаю, когда им нечего говорить. Я сказал:
— Чаю не хотите?
— Чаю? Нет. Лучше я тебе расскажу одну историю. Тебе полезно её знать.
— Про эту девушку? — догадался я.
— Да. Про эту девушку. — И Сухов начал рассказывать: — Это было на войне. Меня тяжело ранили в ногу и в живот. Когда ранят в живот, это особенно больно. Даже пошевельнуться страшно. Меня вытащили с поля боя и в автобусе повезли в госпиталь.
А тут враг стал бомбить дорогу. На передней машине ранили шофёра, и все машины остановились. Когда фашистские самолёты улетели, в автобус влезла вот эта самая девушка, — Сухов показал на фотографию, — и сказала: «Товарищи, выходите из машины».
Все раненые поднялись на ноги и стали выходить, помогая друг другу, торопясь, потому что где-то недалеко уже слышен был рокот возвращающихся бомбардировщиков.
Один я остался лежать на нижней подвесной койке.
«А вы что лежите? Вставайте сейчас же! — сказала она. — Слышите, вражеские бомбардировщики возвращаются!»
«Вы что, не видите? Я тяжело ранен и не могу встать, — ответил я. Идите-ка вы сами побыстрее отсюда».
И тут снова началась бомбёжка. Бомбили особыми бомбами, с сиреной. Я закрыл глаза и натянул на голову одеяло, чтобы не поранили оконные стёкла автобуса, которые от взрывов разлетались вдребезги. В конце концов взрывной волной автобус опрокинуло набок и меня чем-то тяжёлым ударило по плечу. В ту же секунду вой падающих бомб и разрывы прекратились.
«Вам очень больно?» — услыхал я и открыл глаза.
Передо мной на корточках сидела девушка.
«Нашего шофёра убили, — сказала она. — Надо нам выбираться. Говорят, фашисты прорвали фронт. Все уже ушли пешком. Только мы остались».
Она вытащила меня из машины и положила на траву. Встала и посмотрела вокруг.
«Никого?» — спросил я.
«Никого, — ответила она. Затем легла рядом, лицом вниз. — Теперь попробуйте повернуться на бок».
Я повернулся, и меня сильно затошнило от боли в животе*.
«Ложитесь снова на спину», — сказала девушка.
Я повернулся, и моя спина плотно легла на её спину. Мне казалось, что она не сможет даже тронуться с места, но она медленно поползла вперёд, неся на себе меня.
«Устала, — сказала она. Девушка встала и снова оглянулась». — Никого, как в пустыне».
В это время из-за леса вынырнул самолёт, пролетел бреющим над нами и дал очередь. Я увидел серую струйку пыли от пуль ещё метров за десять от нас. Она прошла выше моей головы.
«Бегите! — крикнул я. — Он сейчас развернётся».
Самолёт снова шёл на нас. Девушка упала. Фьють, фьють, фьють просвистело снова рядом с нами. Девушка приподняла голову, но я сказал:
«Не шевелитесь! Пусть думает, что он нас убил».
Фашист летел прямо надо мной. Я закрыл глаза. Боялся, что он увидит, что у меня открыты глаза. Только оставил маленькую щёлочку в одном глазу.
Фашист развернулся на одно крыло. Дал ещё одну очередь, снова промазал и улетел.
«Улетел, — сказал я. — Мазила».
Потом девушка потащила меня дальше. Когда она меня дотащила до железнодорожной станции, было уже темно. Мы ползли десять часов.
* * *
— Вот, брат, какие бывают девушки, — сказал Сухов. — Один раненый сфотографировал её для меня на память. И мы разъехались. Я — в тыл, она обратно на фронт.
Я взял фотографию и стал смотреть. И вдруг узнал в этой девушке в военном костюме мою маму: мамины глаза, мамин нос. Только мама была не такой, как сейчас, а совсем девчонкой.
— Это мама? — спросил я. — Это моя мама спасла вас?
— Вот именно, — ответил Сухов. — Твоя мама.
Тут вернулся папа и перебил наш разговор.
— Нина! Нина! — закричал папа из прихожей. Он любил, когда мама его встречала.
— Мамы нет дома, — сказал я.
— А где же она?
— Не знаю, ушла куда-то.
— Странно, — сказал папа. — Выходит, я зря торопился.
— А маму ждёт фронтовой товарищ, — сказал я.
Папа прошёл в комнату. Сухов тяжело поднялся ему навстречу. Они внимательно посмотрели друг на друга и пожали руки. Сели, помолчали.
— А товарищ Сухов рассказывал мне, как они с мамой были на фронте.
— Да? — Папа посмотрел на Сухова. — Жалко, Нины нет. Сейчас бы обедом накормила.
— Обед ерунда, — ответил Сухов. — А что Нины нет, жалко.
Разговор у папы с Суховым почему-то не получался. Сухов скоро поднялся и ушёл, пообещав зайти в другой раз.
* * *
— Ты будешь обедать? — спросил я папу. — Мама велела обедать, она придёт не скоро.
— Не буду я обедать без мамы, — рассердился папа. — Могла бы в воскресенье посидеть дома!
Я повернулся и ушёл в другую комнату. Минут через десять папа пришёл ко мне.
— Юрка, — голос у папы был виноватый, — как ты думаешь, куда пошла мама?
— Не знаю. Оделась по-праздничному и ушла. Может быть, в театр, сказал я, — или устраиваться на работу. Она давно говорила, что ей надоело сидеть дома и ухаживать за нами. Всё равно мы этого не ценим.
— Чепуха, — сказал папа. — Во-первых, в театре в это время спектаклей нет. А во-вторых, в воскресенье не устраиваются на работу. И потом, она бы меня предупредила.
— А вот и не предупредила, — ответил я.
После этого я взял со стола мамину фотографию, которую оставил Сухов, и стал на неё смотреть.
— Так-так, по-праздничному, — грустно повторил папа. — Что у тебя за фотография? — спросил он. — Да ведь это мама!
— Вот именно, мама. Это товарищ Сухов оставил. Мама его из-под бомбёжки вытащила.
— Сухова? Наша мама? — Папа пожал плечами. — Но ведь он в два раза выше мамы и в три раза тяжелее.
— Мне сам Сухов сказал. — И я повторил папе историю этой маминой фотографии.
— Да, Юрка, замечательная у нас мама. А мы с тобой этого не ценим.
— Я ценю, — сказал я. — Только иногда у меня так бывает…
— Выходит, я не ценю? — спросил папа.
— Нет, ты тоже ценишь, — сказал я. — Только у тебя тоже иногда бывает…
Папа походил по комнатам, несколько раз открывал входную дверь и прислушивался, не возвращается ли мама. Потом он снова взял фотографию, перевернул и прочёл вслух:
— «Дорогому сержанту медицинской службы в день её рождения. От однополчанина Андрея Сухова». Постой-постой, — сказал папа. — Какое сегодня число?
— Двадцать первое!
— Двадцать первое! День маминого рождения. Этого ещё не хватало! Папа схватился за голову. — Как же я забыл? А она, конечно, обиделась и ушла. И ты хорош — тоже забыл!
— Я две двойки получил. Она со мной не разговаривает.
— Хороший подарочек! Мы просто с тобой свиньи, — сказал папа. Знаешь что, сходи в магазин и купи маме торт.
Но по дороге в магазин, пробегая мимо нашего сквера, я увидал маму. Она сидела на скамейке под развесистой липой и разговаривала с какой-то старухой. Я сразу догадался, что мама никуда не уходила. Она просто обиделась на папу и на меня за свой день рождения и ушла.
Я прибежал домой и закричал:
— Папа, я видел маму! Она сидит в нашем сквере и разговаривает с незнакомой старухой.
— А ты не ошибся? — сказал папа. — Живо тащи бритву, я буду бриться. Достань мой новый костюм и вычисти ботинки. Как бы она не ушла, волновался папа.
— Конечно, — ответил я. — А ты сел бриться.
— Что же, по-твоему, я должен идти небритым? — Папа махнул рукой. Ничего ты не понимаешь.
Я тоже взял и надел новую куртку, которую мама не разрешала мне ещё носить.
— Юрка! — закричал папа. — Ты не видел, на улице цветы не продают?
— Не видел, — ответил я.
— Удивительно, — сказал папа, — ты никогда ничего не замечаешь.
Странно получается у папы: я нашёл маму и я же ничего не замечаю.
Наконец мы вышли. Папа зашагал так быстро, что мне пришлось бежать.
Так мы шли до самого сквера. Но, когда папа увидел маму, он сразу замедлил шаг.
— Ты знаешь, Юрка, — сказал папа, — я почему-то волнуюсь и чувствую себя виноватым.
— А чего волноваться, — ответил я. — Попросим у мамы прощения, и всё.
— Как у тебя всё просто. — Папа глубоко вздохнул, точно собирался поднять какую-то тяжесть, и сказал: — Ну, вперёд!
Мы вошли в сквер, шагая нога в ногу. Мы подошли к нашей маме.
Она подняла глаза и сказала:
— Ну вот, наконец-то.
Старуха, которая сидела с мамой, посмотрела на нас, и мама добавила:
— Это мои мужчины.
Источник: http://BabyLib.ru/devushka-v-voennom-vladimir-zheleznikov/
Сочинение-рассуждение Женщина на войне
Когда приходит война не имеет значение кто ты. Ты можешь быть женщиной, мужчиной ребенком. Война не щадит никого, поэтому в ней принимают участие все свои населения, а также люди всех возрастов. Женщина на войне играет не менее важную роль, чем мужчина. Женщина может быть не только медицинской сестрой или врачом. На ее плечи ложатся более широкие обязанности.
История рассказывает нам о женщинах снайперах, о женщинах разведчиках, о женщинах участвующий в кавалерии. Женщине, конечно, на войне тяжелее. Ей приходится наравне мерзнуть в окопах, изучать расположение противника и обстреливать движущиеся танки. Кроме этого женщине приходится работать медсестрой, поваром, швеей, смотреть за детьми.
Современные военные действия, которые проходят в мире, также не обходят женщин. Не всегда по собственному желанию приходится воевать. Иногда такой выбор обусловлен желанием защищать своих детей, свой дом, свой город и свое государство.
В последнее время в войну втягиваются ни в чем неповинные люди.
А очень часто судьба просто не оставляет женщине выбора и ей приходится отправляться в бой, защищать грудью своих детей и стариков, а иногда жертвовать собой, ради победы над врагом.
Многие женщины способны на подвиги наравне с мужчинами.
История знает немало рассказов со времен Второй мировой войны, когда женщины ценой собственной жизни расстреливали целые роты немцев, подбивали танки противников и вызволяли из плена советских солдат.
Женщины хитростью, силой воли и с помощью жесткого характера побеждали противника, старались помочь своим и терпели не меньше мужчин боль, голод, холод и тяжелые условия.
Пулеметчицы, автоматчицы, стрелки – это все женщины, которые готовы ценой собственной жизни защищать все то, что принадлежит им по праву. Многих женщин на войну заставила пойти тяжелая история.
У многих погибли дети, мужья, родители, друзья, и ничего больше не оставалось, как вступать в ряды войск и отстаивать свои права и мстить за своих родных и близких.
Это все больно и достаточно тяжело, но женщины справляются, они идут на риск и часто становятся героями, которых знают, помнят и гордятся.
Многие женщины не жаловались во время войны, а переносили все трудности, понимая, что помощи ждать больше не от кого, что их жизнь только в их руках. Поэтому слава женщинам, которые столкнулись с войной несколько лет назад, а также тем, которым приходится сейчас принимать участие в военных действиях.
Источник: http://sochinite.ru/sochineniya/sochineniya-o-vojne/zhenshchina-na-vojne
Загрузка...
