Стихи про весну — Алексей Плещеев
Лучшие cтихи про весну Алексея Плещеева:
****
Быстро тают снега, побежали ручьи,
И теплей небеса засинели…
Вот недолго еще — прилетят соловьи,
Зазвучат их влюбленные трели. Все-то, все тебя ждут не дождутся, весна!
Жду и я наболевшей душою,
Чтобы лес зашумел, пробужденный от сна,
Разукрашенный яркой листвою. Сколько раз этот шум, как ему я внимал,
На меня навевал примиренье;
Я сильнее любил, я полнее прощал,
Затихало в груди озлобленье, И как будто шептал чей-то голос: «Сомкни
Здесь навеки усталые очи,
Хорошо умереть в эти ясные дни,
В эти теплые, тихие ночи. Хоть и жаль, может быть, расставаться с землей,
Когда всё вкруг тебя расцветает;
Но блажен, кто, пройдя путь нерадостный свой,
С примиреньем в груди угасает».
автор: Алексей Плещеев
Опять весной в окно мое пахнуло
Опять весной в окно мое пахнуло,
И дышится отрадней и вольней…
В груди тоска гнетущая заснула,
Рой светлых дум идет на смену ей. Сошли снега… Оковы ледяные
Не тяготят сверкающей волны…
И плуга ждут далекие, немые
Поля моей родимой стороны. О, как бы мне из этих комнат душных
Скорей туда хотелось — на простор,
Где нету фраз трескучих и бездушных,
Где не гремит витий продажных хор. В поля! в поля! знакомая природа
К себе красой стыдливою манит…
В поля! там песнь воскресшего народа
Свободная и мощная звучит.
автор: Алексей Плещеев
В окно повеяло весною
Уж тает снег, бегут ручьи,
В окно повеяло весною…
Засвищут скоро соловьи,
И лес оденется листвою! Чиста небесная лазурь,
Теплей и ярче солнце стало,
Пора метелей злых и бурь
Опять надолго миновала. И сердце сильно так в груди
Стучит, как будто ждет чего-то,
Как будто счастье впереди
И унесла зима заботы! Все лица весело глядят.
«Весна!»- читаешь в каждом взоре;
И тот, как празднику, ей рад,
Чья жизнь — лишь тяжкий труд и горе. Но резвых деток звонкий смех
И беззаботных птичек пенье
Мне говорят — кто больше всех
Природы любит обновленье!
автор: Алексей Плещеев
Что нам весна с тобой дарила
(Слова для музыки) Нам звезды кроткие сияли,
Чуть веял тихий ветерок,
Кругом цветы благоухали,
И волны ласково журчали
У наших ног. Мы были юны, мы любили,
И с верой вдаль смотрели мы;
В нас грезы радужные жили,
И нам не страшны вьюги были
Седой зимы. Где ж эти ночи с их сияньем,
С благоухающей красой
И волн таинственным роптаньем?
Надежд, восторженных мечтаний
Где светлый рой? Померкли звезды, и уныло
Поникли блеклые цветы…
Когда ж, о сердце, всё, что было,
Что нам весна с тобой дарила,
Забудешь ты?
автор: Алексей Плещеев
Весна: Скоро ль, сердце
(Безотчетная грусть) Ночь весенняя прохладна,
Ароматна и ясна;
В небе чистом тихо светит
Серебристая луна,
И лучом она лобзает
Грудь холодную реки;
За рекою слышны песни
И мелькают огоньки. Грустно мне! Тоска на сердце
Безотчетная лежит,
По щеке слеза бежит!
Вот луну сокрыли тучи —
Огоньков уж не видать…
Стихли песни… Скоро ль, сердце,
Перестанешь ты страдать!
автор: Алексей Плещеев
Опять раскинула весна
И вот шатер свой голубой
Опять раскинула весна;
Окроплены луга росой,
И серебристой полосой
Бросает свет на них луна. Светла, как детский взор, река,
И ветви ив склонились к ней
Под гнетом легким ветерка;
И прилетел издалека
С звенящей трелью соловей… Прекрасны вы, дары весны;
И горе бедным и больным,
Чьи очи горьких слез полны…
Такие ночи созданы
Для тех, кто счастлив и любим!
автор: Алексей Плещеев
Говорят они весне
Песни жаворонков снова
Зазвенели в вышине.
«Гостья милая, здорово!» —
Говорят они весне. Уж теплее солнце греет,
Стали краше небеса…
Скоро всё зазеленеет —
Степи, рощи и леса. Позабудет бедный горе,
Расцветет душой старик…
В каждом сердце, в каждом взоре
Радость вспыхнет хоть на миг. Выйдет пахарь на дорогу,
Взглянет весело вокруг;
Помолясь усердно богу,
Бодро примется за плуг. С кротким сердцем, с верой сильной
Весь отдастся он трудам —
И пошлет господь обильный
Урожай его полям!
автор: Алексей Плещеев
Как прекрасна весна! Миллионы
Источник: http://www.stihomaniya.ru/2018/02/stikhi-o-vesne-plescheev.html
Алексей Будищев. Сказка «Царевич Май»
Над гребнем гор горит заря,
Поет, в долинах, птица…
Четвериком во двор царя
Въезжает колесница;
А в колеснице той лежит,
Золотокудр и молод, —
Царь, вепрем яростным убит,
Клыком его проколот.
Весь двор взволнован и смущен,
Все в ужасе великом…
«Царь Львиный Ноготь поражен
В болоте вепрем диким.
Царь вепря вверх кидал комком
(Кто вепря кинул выше б?!)
И перед смертью кулаком
Все зубы вепрю вышиб!..»
Придворных жен блестящий рой
Так в ужасе щебечет.
Меж тем над темною горой
Зарница стрелы мечет,
Луна качается щитом
В стекле речных извилин,
И на сучке в лесу глухом
Хохочет дико филин.
И вот Царица Василек
С крыльца к царю сбегает,
Вздыхает, словно ветерок,
И плачет, и рыдает.
О, царь! О, муж любимый мой!
О, милый Львиный Ноготь!
Не будешь ты своей рукой
Мой русый локон трогать,
И целовать и миловать
С любовию во взоре!
Удел мой — плакать и рыдать!
О, горе! горе! горе!
Теперь я горькая вдова,
Я сирая вдовица!..
Поблекни вешняя трава,
Не пой в долинах птица,
Затмите тучи свод небес,
Цветы огнем спалите,
Побейте градом степь и лес
И реки помутите!..
Клянусь землей и гладью вод,
Клянусь луною дальней, —
Никто, ликуя, не пройдет
Моей опочивальней!
И ныне, подданные, вам
Даю я запрещенье:
Нельзя ни женам, ни мужьям
Любить в мое правленье!..
И тут царица Василек
Тихонько простонала,
Тихонько вынула платок
И в обморок упала…
Придворных жен блестящий рой
Несут царицу в терем,
А сами думают с тоской:
«Ужель мы ей поверим?..»
II
Нельзя любить, нельзя любить
И даже строить глазки!
Теперь изволь без чувства жить
И дни влачить без ласки!
Изволь разъехаться с женой,
С невестою расстаться.
Нельзя с веселою душой
Ни петь, ни целоваться!
Герольды ездили страной,
«Любви нет в царстве боле!
Коль влюбчив ты, — глаза закрой,
Иль выколи их, что ли!»
Так разглашалось здесь и там
Веление царицы.
«Нельзя любить, иль будет вам
Уделом смерть в темнице!»
Нет в царстве более любви, —
И царство сном объято.
В садах тенистых соловьи
В румяный час заката,
Когда вставал туман седой
И звезды трепетали, —
Попели громко час-другой,
А к ночи перестали,
И разлетелись, присмирев;
Им странным показался
Прием людей; под их напев
Никто не целовался!
Понуро даже старики
Сидят в тоске угрюмой.
Нельзя тайком пожать руки,
Обняться и не думай!
Был случай; некий старый муж
И знатный, на рассвете
Был уличен в любви, к тому ж
В отдельном кабинете.
Старик клялся, что не любил,
Дрожал с испуга, плакал,
Клялся, что он и стар, и хил, —
Но был посажен на кол!
Нельзя любить! Все спит кругом,
Цветы весной не пахнут,
И все поэты под окном
От мертвой скуки чахнут,
Из поэтических очей
Льют слезы на сорочки:
Теперь, увы, на память «ей»
Не посвятишь ни строчки!
На самый пламенный сонет,
Певучий и искусный,
Теперь, увы, услышишь: «Нет»
Ответ совсем невкусный!
Везде мучительная тишь,
Везде тоска, томленье.
И стали многие гашиш
Курить до одуренья.
Весной лесов опала сень,
Кузнечики не скачут…
А жены ходят целый день,
Сморкаются, да плачут!..
III
Сияет ночь, шумит волна
И камышом колышет.
А в подземелье тишина,
И страж в дверях не дышит.
И по углам, пугая сов,
Льют факелы сиянье…
Двенадцать мудрых стариков
Здесь держат совещанье.
Уныло факелы горят,
Бросая свет несмелый,
А старцы тихо говорят:
«Беда! Что хочешь делай!
Нельзя любить, молва идет,
Все царство присмирело,
И акушерки, — вот уж год, —
Совсем сидят без дела!
Веселый свадебный обряд
Забыт, не нужен боле!
Откуда ж мы возьмем солдат,
Из носа вынем, что ли?»
«Что делать? Кто б придумать мог, —
Вздохнул другой уныло, —
Чтобы царица Василек
Указ свой отменила?»
И вышел тут старик седой.
«Я знаю средство это.
Недалеко, в стране чужой,
В стране любви и света,
В стране, где слаще дух берез,
Где краше день сияет.
Царевич Май, любовник роз,
В избушке проживает.
Сладкоголос, как соловей,
Любовь он чтит богиней,
И ясен блеск его очей,
Как полог неба синий.
Вот если мы к нему придем,
Поклонимся сердечно,
В ответ он свистнет соловьем
И к нам пойдет беспечно,
Вспорхнет как вешний ветерок,
Всех лаской приголубит.
Его царица Василек
Увидит и полюбит.
Давно забытых чувств прилив
Души ее коснется
И с ним она, указ забыв,
Публично обоймется!
Ему не только человек,
Подвластны даже звери!
Поверьте мне, пред ним во век
Летели с петель двери!»
И тут старейшины тайком
Постановили твердо
Идти к царевичу. Потом
Все разошлися гордо.
И только солнце, с ложа встав,
Надело панталоны,
Они пошли в дорогу, взяв
Казенные прогоны.
IV
Среди полей, среди дубрав
Старейшины шагают,
Им сладок запах вешний трав,
Им птицы напевают.
И вот один из старцев зрит:
Стоит скала большая,
«Прохожий! — надписью гласит. —
Люби! Се царство Мая!
Здесь сплошь влюбленные живут,
Здесь крепче любят жены.
По-соловьиному поют
Здесь галки и вороны!»
«Ура!» — старейшины гуртом
Внезапно закричали
И на долине под холмом
Пастушек увидали.
Пастушки все, как на подбор.
Одеты откровенно,
У всех с любовью томный взор,
Все сложены отменно!
И на носах своих очки
Игриво поправляя,
Идут к пастушкам старички,
Поют: «Се царство Мая!»
«А где ж царевич сам, мой свет?»
Спросил один пастушку.
«Идите прямо, — был ответ, —
Увидите избушку,
Но там он, впрочем, не живет.
Он больше бродит в поле:
Порой цветы на межах рвет,
Поет, свистит на воле.
Но есть примета: там, где он
Лежит и вирши пишет,
Светлей сияет небосклон,
И тише ветер дышит!»
«Спасибо!» — молвил старичок
И вдруг неосторожно,
Пастушку эту в щечку — чмок!
«Здесь целоваться можно?»
«О, да!» — с улыбкой на устах
Пастушка отвечала,
Меж тем раздался вздох в кустах;
Кого-то не хватало
Из старичков. А солнце шло,
Сверкая на утесах,
И у кустов зеленых жгло
Забытый старцем посох…
И тут старейшины вздохнуть
Решили хоть на сутки,
Они себе за долгий путь
Расстроили желудки
И даже нервы. Да притом
Здесь все помолодели,
Сияли весело лицом
И громко песни пели.
А вечерком они цветы
С пастушками сбирали.
И в этот вечер все кусты
Глагол «люблю» спрягали!
V
Меж тем успело рассветать;
Поля оделись краше
И вновь царевича искать
Пустились старцы наши.
Идут, ликуя старики,
Поют: «Се царство Мая!»
На головах у них венки
Лежат, благоухая.
И видят старцы: ясный день
Стоит в долине сонной;
Там ветру шевельнуться лень
Струею благовонной.
И старец старцу говорит:
«Здесь ветер тише дышит,
Царевич, верно здесь, лежит,
Лежит и вирши пишет!»
И видят старцы: под кустом
Лежит в зеленой тоге
Прелестный юноша; лицом
Он светел, точно боги.
Его глаза, как небеса,
И гордо бровь подъята.
В кудрях волнистых волоса
Сверкают, точно злато.
И старцы к юноше идут,
Друг друга обгоняя,
Идут и весело поют:
«Люби! Се царство Мая!»
Царевич старцев видит; он
Лицо приподнял выше,
Над ним светлее небосклон,
И ветер дышит тише.
И говорит царевич Май,
Не говорит, — воркует,
И ветер царской тоги край
Восторженно целует.
И говорит царевич Май:
«Любовь земли услада!
В могиле мрак, в объятьях рай!..
А, впрочем, что вам надо?»
И вот сказал один старик:
«У нас беда большая!
Ты мудр царевич, и велик…
Люби! Се царство Мая!»
«У нас нельзя любить, мой свет!» —
Другой сказал несмело,
На то царицын есть запрет…
Беда, что хочешь делай!..
»
А третий в небо посмотрел:
«У нас страна большая,
А акушерки все без дел…
Люби! Се царство Мая!»
Царевич Май вскочил: «Как так!
Того не потерплю я!
Я подниму священный стяг
Во имя поцелуя!
Идите с миром! Я пока
Привык еще к победам
В поход к пределам Василька
Иду за вами следом!..»
VI
Летит со свитою своей
Царевич Май над лугом.
Двенадцать белых лебедей
Везут коляску цугом;
Сидит в венке из васильков
Царевич Май прекрасный;
Двенадцать лучших соловьев
Ему поют согласно.
Летит над бархатом долин, —
Весь мир для Мая узок!
Ему танцуют серпантин
Двенадцать трясогузок.
Поют пернатые певцы,
Внизу шумит дубрава,
И тучке пасмурной скворцы
Кричат: «Держи направо!
Не видишь, что ль, царевич Май
Летит; сверни с дороги!»
И тучка трепетная край
Целует царской тоги.
А Май с улыбкою сидит,
Благоуханно дышит,
Вперед восторженно глядит,
Рукою белой пишет:
«Живые! Радуйтесь весне!
Ласкайтесь крепче жены!
Целуйтесь пламенно, — зане
Такие есть законы!
Живые! Слушайтесь весны
И вечно новой сказки!
Для молний тучи созданы,
А женщины для ласки!
Любовь должна от бедствий злых
Служить громоотводом!
Не подражай в делах своих
Менялам безбородым!
Любовь царица да весна, —
Вот всех поэтов тема.
Дорогу женщине — она
Бессмертная поэма!..»
Царевич Май писал росой
С цветочным соком вместе…
И вдруг скворцы летят толпой,
Скворцов он слышит вести:
Вперед лететь нельзя; стоит
Там столб глубоко врытый,
И на столбу железный щит
Висит гвоздем прибитый.
И надпись ласточки сейчас
На нем прочли в испуге:
«Прохожий! Свет любви погас!
Покиньте жен, супруги.
И пусть съедает вас тоска
На одиноком ложе!
Во всех владеньях Василька
Нельзя любить, прохожий!»
«Вперед скворцы и соловьи! —
Кричит царевич ясный, —
Повесить новый щит: Любви
Все смертные подвластны!»
VII
И вот в пределы Василька
Царевич Май въезжает…
Шумит веселая река,
Веселый день сверкает.
И птицы весело поют,
И тучки ярко рдеют.
В зеленом шелке там и тут
Цветы теперь алеют.
О светлом счастье, и любви,
О нежной женской ласке
Не умолкая соловьи
Поют, зажмурив глазки.
Повсюду радостный напев,
Веселый блеск, движенье,
И даже пчелы, охмелев,
Гудят в изнеможенье.
А в поле девушки поют:
«Цветут земля и воды,
Луга цветут, леса цветут…
Роскошна грудь природы!
Цветет жасмин, сирень и клен,
Тюльпан и медуница!
Все нам кадят со всех сторон,
Все просят нас влюбиться!
О, что нам делать, как тут быть?
Тоска нам грудь сковала:
Нельзя любить, нельзя любить!
Царица всем сказала!..
»
«Любите! — им царевич Май
Кричит с улыбкой ясной, —
В могиле мрак, в объятьях рай,
Мир — храм любви прекрасный.
Любите, радуйтесь весне,
Ласкайтесь крепче, жены!
Целуйтесь пламенно, — зане
Такие есть законы!»
И обезумевший народ,
Забыв запрет царицы,
Везде целуется, поет,
Шумит и веселится.
Гогочут лебеди… Содом
Везде царит ужасный!
И солнце огненным щитом
Глядит с улыбкой ясной,
Как все, услыша вешний зов
Пьянеть от счастья стали
И робких дев и даже вдов
Ошибкой целовали!
И шепчут розы ветерку:
«Вот выпал день примерный!
Теперь царице Васильку
С людьми не сладить, верно!..
Так сильно яблони цветут,
Так ярко дни сверкают,
Что по садам и там и тут
Влюбленные гуляют!..»
Меж тем гонцы со всех сторон
Толпой летят к царице:
«Народ, любовью охмелен,
Поет и веселится!..»
VIII
Настала ночь. Заснул чертог.
Луна свой свет наводит.
К окну царица Василек
Задумчиво подходит.
Идет, не слышит пенья птиц,
Плывет как привиденье;
В глазах, под стрелами ресниц,
Тревога и томленье.
И сразу можно уловить,
Что вообще царица
Скучает, хочет полюбить,
Да… подданных стыдится!
И вдруг в саду, в тени дерев,
Царица услыхала,
Неясный шорох, шум шагов,
И в миг бледнее стала.
Царица вздрогнула; и вот
Внезапно перед нею
Выходит юноша, поет:
«К тебе любовью млею!
Тобой дышу, тобой живу,
Сгораю от страданий!
Как шмель душистую траву,
Ищу твоих лобзаний!
Меня зовут царевич Май
Все люди, зверь и птица…
Вдвоем с возлюбленною рай, —
Люблю тебя, царица!
В мечтах ты снилась мне давно
Невестою несмелой!
И сердце страстью спалено,
Как зноем ландыш белый!
Услышь меня, не прогоняй!
О, дай тобой упиться…
В могиле мрак, в объятьях рай!
Люблю тебя, царица!
Весенних дней прекрасней ты,
Пройду ль, бесстрастен, мимо?
Как пчелам вешние цветы,
Ты мне необходима!..»
Царица вздрогнула; глядит
Растерянно и томно
И тихо Маю говорит:
«Но ваша речь нескромна!
Ах, уходи, царевич Май,
Я сирая вдовица!
В могиле мрак, в объятьях рай!» —
Добавила царица,
«О, нет, царевич я совсем,
Не то сказать хотела»…
Царица вздрогнула, затем
Внезапно побледнела.
И в спальню темную бежит,
И дверь на ключ замкнула.
У ней совсем убитый вид,
Она дрожит, вздохнула,
И снится ей: царевич Май
В саду ее гуляет…
«В могиле мрак, в объятьях рай!
Царица повторяет…
IX
По утру издан был указ
Царицей молодою:
«Царевич Май пытался нас
Назвать своей женою.
За это дерзкого схватить
У нас в аллеях сада,
Затем в темницу посадить,
А там казнить, как надо!»
И пойман был царевич Май,
Теперь сидит в темнице.
«В могиле мрак, в объятьях рай!»
Послал письмо к царице.
А завтра будет казнь над ним
Совершена, как надо.
Но он поет: «Хвала живым!
Любовь — земли услада!..»
Настала ночь. Заснул чертог.
Луна свой свет наводит.
К окну царица Василек
Задумчиво подходит.
Она печальна и бледна…
«Кто Василька осудит?
За утро казнь совершена
Над милым Маем будет!»
Слеза горит у ней в очах;
И вдруг в аллеях сада
Царица слышит вздох в кустах:
«Любовь — земли услада!»
Царица вздрогнула, и вот
Внезапно перед нею
Царевич вновь с тоской поет:
«К тебе любовью млею!
Когда в туман оделся лес,
Покинул я темницу,
Я мошкой в скважину пролез,
Чтоб увидать царицу!
Чтобы теперь еще хоть раз
Сказать: я страстью млею!..
Пред палачом в последний час
Я буду вместе с нею!
А без нее, — вздыхает Май, —
И жизни мне не надо!..
В могиле мрак, в объятьях рай,
Любовь — земли услада!..»
Царица вскрикнула:
«Оставь Меня, царевич ясный!
Жену другую песней славь
И радостной, и страстной,
А я, я горькая вдова,
До дна испью страданье!
Уйди! Кружится голова
От твоего дыханья!
«Люби!» — царевич отвечал
С веселою улыбкой
И локон ей поцеловал,
И стан ей обнял гибкий.
Царица робкая дрожит,
Бледна, как привиденье…
«Я влюблена! о срам! о стыд!
О, горе! о, мученье!
Не прогоняй, не проклинай!
В тебе моя отрада!
В могиле мрак, в объятьях рай,
Любовь — земли услада!..
Любовью светел жизни путь!»
Царица простонала
И вмиг к царевичу на грудь
Сконфуженно упала.
И говор шел у звезд ночных,
И все цветы дивились,
Как в эту ночь в саду у них
Два сердца громко бились…
X
Был бал, веселый, шумный бал,
В дворце огни сверкали;
Последний нищий пировал,
Все жены танцевали.
И сад был ярко освещен,
И плакали фонтаны,
Веселый хохот шел у жён,
Мужчины ж были пьяны.
А по аллеям, в том саду,
Шуты и скоморохи
Играли резво в чехарду
И прыгали, как блохи.
Вино и фрукты тут и там
Лакеи разносили.
Гремела музыка гостям,
Фаготы звонко выли,
Трубил веселый медный рот,
И флейта заливалась….
С красавцем Маем Василек
Любовно обнималась.
Потом указ «нельзя любить!»
Публично разорвали.
Мужчины стали больше пить,
А жёны хохотали.
И переделали указ
Себе на папильотки…
Потом пропел какой-то бас,
Затем катались в лодке,
По ясной глади сонных вод —
Каталися и пели.
Горел в созвездьях неба свод
И соловьи гремели:
«Привет тебе, царевич Май!
Весной скучать не надо!
В могиле мрак, в объятьях рай,
Любовь — земли услада!
Любите, радуйтесь весне,
Ласкайтесь крепче, жены!
Целуйтесь пламенно!
Зане Такие есть законы!»
Всю ночь гремели соловьи
И дружно и согласно:
«Живые, радуйтесь! Любви
Все смертные подвластны!»
Двенадцать лысых стариков
Со всеми пировали
И упились в конце концов;
Сидели и мычали:
«Здесь сплошь влюбленные живут!
Люби! Се царство Мая!»
А ночь плыла, и там, и тут
Созвездья зажигая…
Потом уехал светлый Май.
Царица горевала,
«В могиле мрак, в объятьях рай!»
Без умолку шептала.
Шептала с ропотом глухим,
В задумчивой печали,
Вдвоем с сановником одним,
Его… Июнем звали!
Источник: http://lanterne.ru/aleksey-budishhev-tsarevich-may.html
Стихотворение, Стишки, Стихи Будищева Алексея
В тихий сад, где к цветущим сиреням С вешней лаской прильнул ветерок, Ты сойдешь по скрипучим ступеням, На головку накинув платок.Там на белом атласе жасмина, Как алмазы, сверкает роса, И на каждом цветке георгина
Опьяненная дремлет оса.
И луна фосфорически блещет, Грея тучки на бледном огне… Сколько мук в этом сердце трепещет, Сколько радостей бьется во мне!..Скоро в сад, где к цветущим сиреням, Как влюбленный, прильнул ветерок, Ты сойдешь по скрипучим ступеням, Уронив мне на руки платок…
1890
Стихи Будищева Алексея сад цветы луна
Идет, шумит нарядная, Зеленая весна. Лазурная, прохладная Колышется волна.Колышется, волнуется, Играет серебром, И весело целуется С зеленым камышом.И с белых лип и с клевера
Уж пчелы брали мед!
К пустыням мертвым севера Весна от нас уйдет.
И небеса лазурные Гремят хвалу весне… Пусть будут грозы бурные,— Не страшны грозы мне!Лазурная, прохладная Колышется волна; Как девушка нарядная, Стоит в саду весна.
А я благоуханную
Встречаю, как жених
Невесту, Богом данную
В усладу дней земных!..
Стихи Будищева Алексея весна мед небеса
Заснули тихие, поля, Умолкли шумные дубравы, И слышно, как вздыхают травы, И слышно, как ползет змея, Сухими мхами шевеля.Иди туда, где над рекою Стоит задумчиво камыш.
Там на воде и под водою Такая сказочная тишь, Что поневоле сам молчишь.
Чего-то ждешь, кого-то жалко, О чем-то грезишь странным сном, И если вдруг плеснется сом,
Ты мнишь: «Ударила русалка
Своим чешуйчатым хвостом».
1894
Стихи Будищева Алексея поле змея вода
Бледно-синий, сияющий купол небес,И зеленых полей необъятный простор,И кудрявой листвой опрокинутый лесВ задремавших водах неглубоких озер,И с копнами снопов золотистых гумно,И чета невысоких ракит у плетня…Всё, до травки последней, знакомо давно,Всё пахнуло приветом родным на меня.
Словно после болезни, усталый от мук,Возвратился я к матери милой под кров,Словно в вражеском стане, раскинутом вкруг,Я любимого друга узнал средь врагов.И с улыбкой к нему я навстречу бегу,И спешу по лицу прочитать о былом,И гляжу, и очей оторвать не могу,
И сказать не умею о счастье моем!.
.
Стихи Будищева Алексея болезнь мать счастье
Недвижно облака повисли над землей; Их ткань разорвана, как войск разбитых знамя. Печальны их стада; у них в груди пустой Иссяк и Божий гром, и жарких молний пламя. И месяц на реке горит, как медный шлем, Качаясь на волнах туманного залива. Безмолвны берега.
Окрестный воздух нем, И только ветерок порой вздохнет пугливо И вновь заснет в кустах… Не отрывая глаз, Стою задумчиво. Печальный мрак ложится На душу грешную.
Куда идти сейчас? Чем сердце утолить? Каким богам молиться? По ком пролить слезу, чего спросить у них?
Минутных радостей иль смерти ядов злых?..
Стихи Будищева Алексея месяц воздух душа смерть
Роща дремлет серебряным гротом, Небо синей пустыней лежит. Ходит месяц над мерзлым болотом, Как кудесник седой ворожит.И на проруби иссиня-черной Чертит медленно огненный знак…
Не колышется иней узорный, На деревне не слышно собак.И на скате пустынном оврага, Где горит фосфорически снег, Под заклятье сурового мага Чей-то робкий послышался бег.Вот сверкнули зеленые очи, Слышен шелковый шелест волны..
Это зимней, задумчивой ночи
Непонятные жуткие сны…
Стихи Будищева Алексея месяц знак иней деревня
Словно в саване дремлют туманом одетые пашни, Как на море маяк, в синем небе сияет луна, Эта тихая ночь лепит тучи в волшебные башни И о чем-то грустит, и тиха, и робка, и бледна.Как отравой она жаждой счастья меня опоила И сулит мне раскрыть все заветные тайны небес, Эта тихая ночь, как знахарка, меня исцелила, Эта тихая ночь вся полна, словно сказка, чудес.
Сколько звезд золотых зажигает мне небо Господне, Сколько новых цветов распустилось в зеленом саду, И какие желанья меня посетили сегодня, И какие виденья приснились мне в жарком бреду.Пусть меня эта ночь, как мираж средь пустыни, обманет, За минутный восторг я прощу ей коварную ложь.
Чем душистей цветок, тем скорее он к осени вянет,
И какого вина без отравы похмелья испьешь?..
Стихи Будищева Алексея море синий небо луна
Темнеет; закат в позолоте; Туман над равниною встал. Давно уж на топком болоте Последний кулик замолчал.Давно уже месяц двурогий С лазурного поля небес Взирает на берег отлогий, На тихое поле и лес.
И, ночи почуяв приметы,
Выходит к селению волк… Последние песни допеты, И голос последний умолк.И ночь, притаившись пугливо, Внимает, смущенья полна, Как в поле растет горделиво До самых небес тишина.
1895
Стихи Будищева Алексея закат уж месяц
Тихо я садом иду; дремлют над речкой ракиты, Дремлют и чуткой листвой воду прозрачную пьют. Поймы за тихой рекой сизым туманом повиты, Тучки над дальней горой месяца ясного ждут.Скоро и ты, милый друг, скрипнешь пугливо калиткой, Словно мгновенье одно, ночь пролетит до утра. Будь благосклонна ко мне, стана не кутай накидкой,
Мудро на клятвы скупясь, будь на лобзанья щедра!..
Стихи Будищева Алексея вода месяц милый друг
Только вечер затеплится синий, Только звезды зажгут небеса И черемух серебряный иней Уберет жемчугами роса,Отвори осторожно калитку
И войди в тихий садик, как тень,
Да надень потемнее накидку, И чадру на головку надень.Там, где гуще сплетаются ветки, Я незримо, неслышно пройду И на самом пороге беседки
С милых губок чадру отведу…
Стихи Будищева Алексея вечер синий
Источник: https://aforizmov.net/stihi/tags/stihi-budischeva-alekseya/
Алексей Будищев — Сыч
Прозвище ему было Сыч. Пять лет он прожил в одной и той же экономии, летом пася овец, а зимой карауля усадьбу. Вид у него был самый жалкий и убогий; он хромал на обе ноги, и два ребра его были сломаны, почему он часто прихварывал, жалуясь на боль в груди.
До пятнадцати лет он рос здоровым и краснощеким парнем, но тут с ним произошло несчастье. Отец взял его «на помочь» возить снопы к соседу-барину; на помочи все – и старые и малые – перепились, и, когда он после работы ехал домой, лошадь его понесла под гору; он выпал из телеги, и пять задних фур проехали по нем своими колесами.
Сыч стал калекой; о крестьянской работе, о женитьбе, о собственной семье и хате нечего было и думать.
Приходилось вымести все это из головы, причислиться в разряд непригодных к работе старцев и подыскивать себе какое-нибудь занятие, чтобы кормиться. Он подумал, подумал, и пошел в пастухи, а когда стал постарше, – по зимам, кроме того, нанимался в ночные караульщики. К 30 годам из него вышел знатный пастух и чуткий ночной сторож.
Не вздремнуть ни одним глазом в долгую зимнюю ночь было ему нипочем, поэтому-то его и звали Сычом. К этому же времени отец, и мать его умерли, и у него осталась одна тетка. Раз в месяц она приезжала к нему с каким-то свертком под мышкой.
Лицо у неё было ужасно длинное, изрытое морщинами и с таким выражением, точно она только что кого-то похоронила и собиралась вопить. Сыч выходил к ней навстречу и удалялся вместе с нею за рабочую избу; там они вели о чем-то разговор, а затем тетка вручала ему свой сверток, в котором оказывались чистая посконная рубаха и такие же штаны.
Сыч после этого, если на дворе было не особенно холодно, повертывался к тетке спиною и тут же переодевался во все чистое, а грязное отдавал тетке для стирки.
Во время этих посещений Сыч обыкновенно спрашивал у барина деньги, которые и совал за избой в коричневую руку тетки; а та всегда смотрела в это время куда-то вбок и слезливо моргала глазами. Кроме этой тетки, к нему никто никогда не приезжал; жизнь его катилась монотонно и однообразно.
С половины октября до половины марта он выходил обыкновенно из рабочей избы, когда на дворе уже совершенно темнело, на небе показывались звезды, и за усадьбою на сеновале старых полуразрушенных конюшень пронзительно кричали совы. В одной руке он всегда держал в это время длинную дубину, в другой колотушку – непременную принадлежность караульщика.
Постукивая в колотушку и ковыляя на своих вывернутых внутрь ногах, он ходил по всей усадьбе, напевая себе под нос что-то скучное и монотонное, как жизнь сторожа. Осенью его хлестали дожди, зимою метели. Когда начинался рассвет, и совы прятались по своим дуплам, он уходил в рабочую избу, заваливался на горячую печку и спал. Так проходили у него осень и зима.
Но в половине марта овцы начинали ягниться, и на его обязанности лежало приглядывать за ними; Сыч в это время делался акушеркой и кормилицей, так как он выпаивал рожком сироток, детей нерадельных маток и двойняшек.
В эти дни его можно было видеть окружённым где-нибудь на солнцепеке целым табуном ягнятишек, прыгавших около него на своих долговязых ногах и сосавших его грязные пальцы. Он их любил, различал по самым незаметным признакам, и своих любимцев звал «востроглазыми».
Когда же весна вступала в свои права, и зеленая щетинка травы покрывала собою землю, Сыч с четырьмя или пятью подпасками – мальчиками угонял овец вплоть до глубокой осени на пастуший хутор, версты на три от усадьбы. Он делался пастухом.
Новоселье он открывал тем, что натыкал вокруг летних кашар колышки, перевязанные лыком; хитрый волк видит в этом приготовленную для него западню и далеко обходит кашары. Кроме того, Сыч после заката, надев все чистое и заранее приготовленное коричневыми руками тетки, приходил в кашары и, стоя там на своих вывернутых ногах среди овец, шептал, устремив взор в потолок:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Источник: https://libking.ru/books/short_story/641437-aleksej-budishhev-sych.html
Стихи о весне Плещеева
Стихи Алексея Николаевича Плещеева о весне знакомы нам с самого раннего детства. Добрые, волшебные строки о прекрасном времени года читали нам папы и мамы, бабушки и дедушки.
«Весна»
Уж тает снег, бегут ручьи,
В окно повеяло весною…
Засвищут скоро соловьи,
И лес оденется листвою!
Чиста небесная лазурь,
Теплей и ярче солнце стало,
Пора метелей злых и бурь
Опять надолго миновала.
И сердце сильно так в груди
Стучит, как будто ждет чего-то,
Как будто счастье, впереди
И унесла зима заботы!
Все лица весело глядят.
«Весна!» — читаешь в каждом взоре;
И тот, как празднику, ей рад,
Чья жизнь — лишь тяжкий труд и горе.
Но резвых деток звонкий смех
И беззаботных птичек пенье
Мне говорят — кто больше всех
Природы любит обновленье!
Ни одно мероприятие, посвящённое весне, не обходится без рассказанных вслух удивительных стихов Плещеева. «Уж тает снег, бегут ручьи…» — это просто классика жанра, любимые, красивые строки.
«Весна»
Опять весной в окно мое пахнуло,
И дышится отрадней и вольней…
В груди тоска гнетущая заснула,
Рой светлых дум идет на смену ей.
Сошли снега… Оковы ледяные
Не тяготят сверкающей волны…
И плуга ждут далекие, немые
Поля моей родимой стороны.
О, как бы мне из этих комнат душных
Скорей туда хотелось — на простор,
Где нету фраз трескучих и бездушных,
Где не гремит витий продажных хор.
В поля! в поля! знакомая природа
К себе красой стыдливою манит…
В поля! там песнь воскресшего народа
Свободная и мощная звучит.
Плещеев был человеком удивительной искренности и душевной чистоты. Воспевая родную природу, он испытывал истинное наслаждение.
«И вот шатер свой голубой…»
И вот шатер свой голубой
Опять раскинула весна;
Окроплены луга росой,
И серебристой полосой
Бросает свет на них луна.
Светла, как детский взор, река,
И ветви ив склонились к ней
Под гнетом легким ветерка;
И прилетел издалека
С звенящей трелью соловей…
Прекрасны вы, дары весны;
И горе бедным и больным,
Чьи очи горьких слез полны…
Такие ночи созданы
Для тех, кто счастлив и любим!
Весна создана для тех, кто любит предстоящие радостные перемены, любить ловить моменты счастья.
«Весна»
Песни жаворонков снова
Зазвенели в вышине.
«Гостья милая, здорово!» —
Говорят они весне.
Уж теплее солнце греет,
Стали краше небеса…
Скоро всё зазеленеет —
Степи, рощи и леса.
Позабудет бедный горе,
Расцветет душой старик…
В каждом сердце, в каждом взоре
Радость вспыхнет хоть на миг.
Выйдет пахарь на дорогу,
Взглянет весело вокруг;
Помолясь усердно богу,
Бодро примется за плуг.
С кротким сердцем, с верой сильной
Весь отдастся он трудам —
И пошлет господь обильный
Урожай его полям!
На плещеевских лирических пейзажах лежит особая, таинственная печать. Его сравнения и образы зачастую неожиданны и интересны.
«Быстро тают снега, побежали ручьи…»
Быстро тают снега, побежали ручьи,
И теплей небеса засинели…
Вот недолго еще — прилетят соловьи,
Зазвучат их влюбленные трели.
Все-то, все тебя ждут не дождутся, весна!
Жду и я наболевшей душою,
Чтобы лес зашумел, пробужденный от сна,
Разукрашенный яркой листвою.
Сколько раз этот шум, как ему я внимал,
На меня навевал примиренье;
Я сильнее любил, я полнее прощал,
Затихало в груди озлобленье,
И как будто шептал чей-то голос: «Сомкни
Здесь навеки усталые очи,
Хорошо умереть в эти ясные дни,
В эти теплые, тихие ночи.
Хоть и жаль, может быть, расставаться с землей,
Когда всё вкруг тебя расцветает;
Но блажен, кто, пройдя путь нерадостный свой,
С примиреньем в груди угасает».
«Весна»
В старый сад выхожу я, росинки
Как алмазы на листьях горят;
И цветы мне головкой кивают,
Разливая кругом аромат.
Всё влечет, веселит мои взоры:
Золотая пчела на цветке,
Разноцветные бабочки крылья
И прыжки воробья на песке.
Как ярка эта зелень деревьев!
Купол неба так чист и глубок!
И брожу я, восторгом объятый,
И слеза застилает зрачок.
За оградой садовой чернеет
Полоса взбороненной земли,
И покрытые соснами горы
Поднимаются к небу вдали.
Как любовью и радостью дышит
Вся природа под вешним лучом,
И душа благодарная чует
Здесь присутствие бога во всем!
Снова крепнут дремавшие силы;
Новой жизни приходит пора,
И становится всё так возможным,
Что мечтою казалось вчера!
Источник: https://DetskiyChas.ru/stihi/pleshieev_o_vesne/
Алексей Плещеев — Весна (Тает снег, бегут ручьи): читать стих, текст стихотворения поэта классика на РуСтих
Уж тает снег, бегут ручьи,
В окно повеяло весною…
Засвищут скоро соловьи,
И лес оденется листвою!
Чиста небесная лазурь,
Теплей и ярче солнце стало,
Пора метелей злых и бурь
Опять надолго миновала.
И сердце сильно так в груди
Стучит, как будто ждет чего-то,
Как будто счастье впереди
И унесла зима заботы!
Все лица весело глядят.
«Весна!»- читаешь в каждом взоре;
И тот, как празднику, ей рад,
Чья жизнь — лишь тяжкий труд и горе.
Но резвых деток звонкий смех
И беззаботных птичек пенье
Мне говорят — кто больше всех
Природы любит обновленье!
Анализ стихотворения «Весна (Тает снег, бегут ручьи)» Плещеева
Стихотворение Алексея Николаевича Плещеева «Весна» — хрестоматийный образец детской поэзии конца XIX века. Прибегнув к анализу произведения, можно представить замысел поэта во всей полноте, понять его стиль и технику стихосложения.
История создания, жанр и размер
Стихотворение написано в 1872 году. Поэту 47 лет, он сотрудник журнала «Отечественные записки», переводчик, и его поэзия все чаще обращается к детям и теме детства. «Весна» написана в жанре пейзажной лирики, четырехстопным ямбом с перекрестной рифмой.
Основная тема, мысль и композиция
В произведении 5 четверостиший, по композиции его принято делить на 3 части. Первая часть посвящена пробуждению природы после долгой зимы. Пока еще март, но скоро весна вступит в свои права как полновластная хозяйка.
Во второй части появляется лирический герой и его переживания. Он радостно ждет обновления не только природы, но и собственной жизни, гонит прочь воспоминания о невзгодах зимы, надеется на лучшее, как и бедные труженики, крестьяне, которых он видит вокруг.
В третьей части поэта охватывает восторг от общего ликования людей и природы, нежность к детям и птицам, приветствующим весну.
Выразительные средства
Стихотворение построено на противопоставлении зимы и весны, насыщено простыми, близкими к фольклорным, эпитетами: метелей злых, тяжкий труд, резвых деток, беззаботных птичек. Согласуются с фольклорной традицией и уменьшительно-ласкательные суффиксы: деток, птичек.
В «Весне» встречается инверсия: засвищут скоро соловьи. Олицетворения также привычны и просты: бегут ручьи, лес оденется, унесла зима. Как перифраз, за которым скрывается время года, употребляется выражение: пора метелей и бурь. Стук сердца сравнивается с ожиданием, а восклицание «Весна!» становится риторическим. Значение некоторых слов может быть не совсем понятным: миновала, взор.
Стихотворение отличается реализмом, герои его и чувства узнаваемы и понятны любому читателю. Для поэта весна — символ надежды, объединения всего живого, преображения человека. В стихотворении автор соединяет пейзажную лирику с гражданской, время года с временем перемен.
Стихотворение Плещеева А. Н. «Весна» — классическое произведение отечественной поэзии XIX века, одна из вершин русской пейзажной лирики. Оно прочно вошло в круг детского чтения, стало источником вдохновения для П. И. Чайковского, который положил его на музыку для своего цикла «Шестнадцать песен для детей».
Читать стих поэта Алексей Плещеев — Весна (Тает снег, бегут ручьи) на сайте РуСтих: лучшие, красивые стихотворения русских и зарубежных поэтов классиков о любви, природе, жизни, Родине для детей и взрослых.
Источник: https://rustih.ru/aleksej-pleshheev-vesna-2/
rulibs.com
Только через месяц Степа Ковшов оправился после тяжелого ранения, и его выписали из больницы.
Встречать приятеля ребята отправились вместе с Матвеем Петровичем. Они запрягли школьную лошадь и к десяти часам утра поехали в Заречье, где находилась больница.
Но еще задолго до этого туда прибежали Нюшка и Таня.
Они прохаживались по садику, заглядывали в окна палаты и очень досадовали, что Степа не может поскорее выписаться.
Наконец он появился на крыльце больницы. Был он худой, вытянувшийся, коротко остриженный.
Девочки бросились было к крыльцу, но потом приостановились и жалостливо-растерянно посмотрели на Степу.
— Да живой, живой… — кивнул мальчик. — Подходите, не бойтесь. Можно и за руку поздороваться. — И, шагнув к Нюшке и Тане, он крепко пожал им руки.
Девочки сдержанно улыбнулись. Кажется, все страшное прошло: Степа ходит, в руке появилась сила, голова без повязки и глаза смотрят ясно и весело.
А ведь сколько было тревог и опасений, как свежа в памяти та холодная ночь, когда Степу нашли у пожарного сарая с пробитой головой! Хотя Оська Еремин и оглушил его железным шкворнем, но набат все же сделал свое — всполошил и поднял на ноги колхозников. Они захватили Оську, Илью Ковшова и не дали увезти ни одного мешка зерна. Скрылся неизвестно куда только один директор школы Савин.
Степа потом две недели лежал в больнице без сознания, и врачи сильно опасались за его жизнь. Но теперь все страшное, кажется, прошло…
Нюшка усадила Степу на скамейку и развязала перед ним узелок с пирогами и ватрушками:
— Угощайся вот… мамка прислала.
— Да я же выписываюсь… ни к чему это.
— Все равно ешь, нагуливай силы… нужно это! — приказала Нюшка и, оделив пирогами Степу и Таню, принялась сообщать новости.
Теперь Степе никуда не надо уезжать — роно отменило решение педсовета о его исключении из школы. К тому же в ШКМ назначен новый директор— Матвей Петрович. Он говорит, что с осени в школе прибавятся два класса — восьмой и девятый. Теперь ребятам будет где учиться.
А над Ильей Ковшовым и Оськой Ереминым скоро состоится суд. Жаль только, что скрылся Савин — он, верно, тоже из их компании. Ну да ничего, на суде все распутается… Суд будет проходить прямо в колхозе, при всем народе, и Степе, конечно, придется выступать первым свидетелем.
— Ты не бойся, — шепнула Таня. — Знаешь, сколько у тебя теперь друзей на свете?
— Каких друзей? — не понял Степа.
Таня рассказала. После того как в газете была напечатана заметка о том, как школьник Степа Ковшов разоблачил кулаков, в адрес кольцовской ШКМ со всех сторон посыпались письма. Пишут комсомольцы, пионеры, колхозники, молодые рабочие. Они справляются о здоровье Степы, предлагают ему свою поддержку, собираются приехать на суд…
К больнице подъехали на телеге Матвей Петрович, Афоня и Митя.
Заметив Нюшку и Таню, мальчишки только развели руками — значит, все новости Степе теперь уже известны!
— Да нет, не все, — сказал Матвей Петрович. — Главного-то, пожалуй, никто из вас еще не знает.
И он сообщил, что на днях арестован бывший директор школы Савин. Как оказалось, он не только помогал кулакам в их темных проделках, но был врагом куда более опытным и опасным. Белый офицер в прошлом, Савин обманом пробрался в школу, связался с врагами и всячески вредил организации колхозов.
Учитель пристально посмотрел на Степу:
— Как это ни горько, но тебе нужно знать все до конца. Савин жил под чужой фамилией. И он совсем не Савин, а Аигин, сын помещика из Дубняков.
— Аигин! — крикнул Степа. — Это там, где коммуна… где отец?
— Да-да… Как выяснилось, Савин-Аигин и был одним из убийц твоего отца… Враги думали задушить первую коммуну, запугать людей. Но нет, это им не удалось. Ледоход прошел, большая весна началась…
У Степы перехватило горло. И он жил рядом с убийцей своего отца, ходил с ним по одной земле, дышал одним воздухом и не мог схватить его за черную руку!
Учитель привлек мальчика к себе:
— Да ну же, Степа, крепись! Ты смело шел по следу врага, и ты многое сделал. Отец тобой был бы доволен…
…В Кольцовку возвращались молча.
Сначала Степа сидел на телеге, потом спрыгнул и зашагал вместе со всеми полевым проселком.
Земля мягко пружинила под ногами, дышала теплом.
Стоял солнечный майский день. Голубая чаша неба была широка и просторна и, казалось, до краев наполнена живыми весенними соками.
Молодо зеленели березы на опушке леса, в низинах буйно пробивалась трава, расцвеченная желтыми первоцветами; бурная в недавние дни половодья, речка теперь угомонилась, и берега ее уже были чинно оторочены кудрявым лозняком.
В поле шла пахота. Артельные лошади, запряженные в плуги, ходили гуськом, и пахари задорно покрикивали на них. Все больше и больше становилось вспаханной земли. Только что поднятая плугом, она выглядела сочной, ярко-коричневой, а подсушенная солнцем и ветром, серела, как будто покрывалась пеплом.
Чуть поодаль, чтобы не пугать лошадей, пахал землю оранжевый школьный «Фордзон». За рулем сидел Шурка. На радиаторе, как огонек, горел красный манящий флажок.
Степа вспомнил первую коммунарскую весну в Дубняках, вспомнил отца, трепещущее на ветру кумачовое полотнище, которое он нес впереди колонны пахарей…
Тогда пахарей было совсем немного, а сейчас далеко окрест раскинулись поля — кольцовские, зареченские, торбеевские, а еще дальше поля сотен и сотен других сел и деревень, и повсюду люди пашут землю вместе, одной дружной семьей.
Так вот она, большая весна на земле, о которой мечтал отец Степы!
Трактор развернулся и пошел навстречу ребятам, переворачивая маслянистые, тяжелые пласты земли.
— Эх, если бы тракторов побольше! — вслух подумала Нюшка. — Мы бы всю землю подняли, всю ширь перепластовали… До самого некуда!
— Будут вам машины, будут! — улыбнулся учитель. — Ваше от вас не уйдет.
Нюшка заглянула Степе в лицо:
— Хочешь порулить? Мы уж тут все по очереди водили…
Степа кивнул головой.
Нюшка замахала руками и, когда Шурка остановил «Фордзон», сказала ему, что надо иметь совесть и уступить место другому,
Степа сел за руль и тронул трактор. Ребята и Матвей Петрович остались ждать его у края загона.
Заливались в небе жаворонки, припекало весеннее солнце, как живые, извивались под отвалами плугов черные пласты земли, острые лемеха разрывали старые межи, сливая узкие полосы в один широкий, неоглядный массив, а Степа все кружил и кружил по полю, крепко сжимая руль трактора.
Оживала земля, гудело поле…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Источник: http://rulibs.com/ru_zar/prose_su_classics/musatov/0/j54.html
Весна
ВВЕРХ
Уж тает снег, бегут ручьи,Теплей и ярче солнце стало,И сердце сильно так в грудиСтучит, как будто ждет чего-то,Как будто счастье впереди«Весна!»- читаешь в каждом взоре;И тот, как празднику, ей рад,Чья жизнь — лишь тяжкий труд и горе.
Но резвых деток звонкий смехИ беззаботных птичек пеньеМне говорят — кто больше всехПрироды любит обновленье! Плещеев, Алексей Николаевич
Образ весны в русской литературе тесно связан с обновлением природы и ее удивительным преображением.
Эта тема волновала многих поэтов, которые не переставали удивляться тому, насколько мудро устроен наш мир, и сколько радостных открытий он может подарить тому, что умеет видеть и чувствовать прекрасное. Стихи, посвященные первым солнечным лучам, тающему снегу и сочной молодой траве, есть у многих поэтов.
Однако самим знаменитым из них по праву считается произведение Алексея Плещеева «Весна», написанное в 1872 году.
В первой строфе этого стихотворения чувствуется пусть едва заметные, но необратимые изменения в природе. Слежавшийся и почерневший снег превращается в веселые ручьи, а автор выражает надежду, что «засвищут скоро соловьи и лес покроется листвою».
Чистое голубое небо и яркое солнце ассоциируются у поэта не только с наступающей весной, но и свидетельствуют о том, что «пора метелей злых и бурь опять надолго миновала». И это вызывает в душе автора ощущение неподдельного счастья, его сердце стучит сильнее «как будто ждет чего-то». Вместе с зимой, по мнению Плещеева, уходят заботы и горести.
Даже несмотря на то, что впереди предстоит довольно сложный период полевых работ, «все лица весело глядят». Ведь весна несет с собой не только новые ощущения, но и надежды на лучшее для тех, «чья жизнь – лишь тяжкий труд и горе».
Под такими людьми Плещеев подразумевает крестьян, которым весна дает возможность заложить основы личного благополучия и обеспечить себя хорошим урожаем. Именно поэтому люди с нетерпением и радостью ждут начала посевной.
Противопоставляя угрюмую зиму и теплую весну, Плещеев отмечает, что жизнь по законам природы является естественной и разумной. Поэтому не стоит пренебрегать ими, чтобы не лишать себя возможности быть в гармонии с окружающим миром.
Именно эту гармонию особенно остро, по наблюдениям автора, чувствуют дети и птицы, которые с восторгом реагируют на то, как преображается все вокруг, и это чувство новизны дает силы жить, мечтать, верить и стремиться к лучшему.
Каждая строчка стихотворения «Весна» наполнена теплотой, искренним счастьем и умиротворением.
Алексею Плещееву мастерски удалось передать эти ощущения и создать целостную картину преображающегося мира, в котором важна каждая мелочь, будь то «беззаботных птичек пенье» или же «резвых деток звонкий смех».
И именно эти детали, на которые многие из нас в повседневной жизни не обращают внимания, дают возможность в полной мере ощутить, насколько жизнь может быть привлекательной, если уметь ценить то, что она дарит каждому человеку.
на русском языке Poesy.site@2017-2019
Источник: https://poesy.site/poems/761-vesna.html
История создания романса «калитка». забытые авторы
Алексей Николаевич Будищев. Имя этого русского литератора конца XIX — начала ХХ веков совсем незнакомо нашим современникам. Ни одно из его произведений не было переиздано, сведения о нем, да и то крайне маловразумительные, с трудом можно разыскать даже в специальных изданиях.
О нем помнят только краеведы да утонченные знатоки истории русской литературы. А между тем в конце позапрошлого и начале прошлого веков этот писатель пользовался большой популярностью у читателей, как автор юмористических рассказов, романов, стихов и даже пьес. Он оставил большое литературное наследство, сейчас, к сожалению, совершенно забытое.
При жизни Будищев был известен куда более. Входил в круг известнейших столичных литераторов.
До недавнего времени велись споры о дате и месте рождения Будищева. У одних исследователей назывался 1864 год, у других — 1867, третьи вообще указывали, что он родился в 1866 или 1867 году. Высказывались разные мнения и о его родине.
Вполне возможно, что неразбериху в начальные биографические данные внес и писатель, писавший в письме к В. П. Быкову:
«Я родился в 1866 году 15 января в Саратовской губернии, Петровского уезда, на хуторе отца моего Николая Федоровича, небогатого землевладельца и земского деятеля».
Вот, что говорится в «Пензенской энциклопедии», вышедшей в 2001 году, в статье, посвященной Будищеву:
«БУДИЩЕВ Алексей Николаевич (17.01.1864, с. Богояленский Чардым Петров. у., Саратовской губ., ныне Лопат. р-на Пенз. обл. — 22.11.1916, Пг), писатель…».
Родился будущий писатель в семье мелкого землевладельца, служившего мировым посредником, затем мировым судьей. Отец — Николай Федорович Будищев, мать — Филиппина Игнатьевна Будищева, урожденная Квятковская, — полька. Отец, желая дать
Фотография А.
Будищева периода обучения в пензенской 1-й мужской гимназии. Источник: «Пензенский временник любителей старины», № 4-1992.сыну образование, отправил его на учебу в Пензенскую мужскую гимназию в 1877 году, которую Алексей Николаевич и закончил в 1884 году.
Вот как вспоминал об этом времени он сам:
«Начал писать рано. Лет в 8, в 9, помню, возился над стихами и прозой… Писал я и гимназистом, писал стихи и рассказы …».
После окончания гимназии Будищев уезжает в Москву, где становится студентом Московского университета. Здесь он продолжает литературные опыты, с 1886 года публикуя свои творческие работы, написанные ранее в Пензе, и более поздние.
Послав на втором курсе института свои стихи в журнал «Развлечение», где заведующим редакцией был известный в то время фельетонист В. М. Дорошевич, Алексей Николаевич становится «ближайшим сотрудником журнала, заработав в нем под 5-6 подписями, давая лирические и юмористические стихи, рассказы, всяческие юморески».
Сотрудничает он и с «Будильником», печатается в«Осколках».
Из-за сложной обстановки, сложивжейся в университете в результате принятия нового университетского Устава, резко ограничивавшего права студентов и свободу преподавания, а также из-за увлечения литературным творчеством, студент-медик бросает учебу в 1888 году и уезжает в Петербург, где полностью посвящает себя труду профессионального писателя.
Здесь Будищев сотрудничает со многими иллюстрированными и литературными журналами: «Живописное обозрение», «Вестник Европы», «Русское богатство», «Новое время», «Русь», «Россия», «Северное сияние».
Он настолько увлечен своим творчеством, что в автобиографии, опубликованной в книге Ф. Ф. Фидлера «Первые литературные шаги» говорит:
«…Я живу исключительно литературным трудом, отдаваясь ему всецело и не пробуя от него отойти. Хочу умереть писателем».
Известность у современников Будищев приобрел своими рассказами (сборники«Степные волки» — Спб., 1897; «Разные понятия» — Спб., 1901; «Черный буйвол» — Спб.
, 1909), писал он также и романы («Пробужденная совесть» — Спб., 1900😉 «Лучший друг» — Спб., 1901; «Солнечные дни» — Спб.
, 1909; «Степь грезит» — Спб., 1915; «Торжество зла» — Пг.
, 1916 и другие), пьесы (драмы«Живые и мертвые», «Катастрофа» — 1897; водевиль «Странная история» —1901).
Алексей Николаевич Будищев был довольно плодовитым писателем. За свою жизнь этот автор напечатал пять больших романов, свыше двух десятков сборников рассказов и немало стихотворений.
Критики того времени не очень жаловали своим вниманием писателя, но коллеги по перу, и прежде всего А. И. Куприн, отзывались о нем с большой теплотой. Здесь можно привести известное высказывание А. И.
Куприна, которое постоянно цитируют разные авторы, пишущие о А. Н. Будищеве:
«Если уж на кого указывать, — писал в письме издателю и редактору В. С. Клестову автор «Гранатового браслета», — я укажу на А. Н. Будищева. Совершенно неоцененный писатель. У него есть мягкий юмор, много прелестной задушевной грусти и чудесное понимание природы… Познакомьтесь с ним. Как человек — он прямо восторг».
Критика начала прошлого века холодно относилась к Будищеву, воспринимая его как поэта, не обладающего большим талантом. Но отмечалась мелодичность его стиха.
Алексей Николавич Будищев
Многие его стихотворные произведения были положены на музыку: «Весна» (А. Гречанинов),«Ты недавно так мило взглянула» (Л. Дризо),«Холодные снега озарены луной…» (Б. Гродзский, Н. Соколов), «Она пришла ко мне весною…» (Ф.
Иванов), «На что ты сердишься…» (М. Остроглазов, К. Тидеман),«Расскажи мне…» (В. Орлов), «Я люблю эту ширь ароматных полей…» (И. Корнилов),«Победитель» (В. Прейс), «Весенняя песня» (А.
Юркевич).
В советском литературоведении было принято считать, что Будищев является второстепенным писателем, который в своем творчестве подражал ведущим литераторам своего времени.
При анализе рассказов Будищева отмечалось, что они «отмеченные влиянием А. П. Чехова».
Но вот что говорил по этому поводу известный критик-библиограф А. А. Измайлов:
«Будищев не мог подражать Чехову, который в дни его начинаний сам был еще незаметным и нуждающимся в поощрении новеллистом. Но тогда вся полоса талантливой молодежи увлекалась новыми приемами. Певучим и лирическим становился стиль, сами собой напрашивались мягкие акварельные краски… Импрессионистская манера восприятия жизненных впечатлений протискивалась в литературу…
На провинциальной сцене шли и пьесы. Вот небольшая заметка из«Пензенских губернских ведомостей» за 1910 год:
«во вторник 4 мая на сцене Народного дома идет пьеса А. Будищева «Живые и мертвые» («Старый обряд»). Пьеса эта принята к репертуару Малого театра в Петербурге. А. Будищев — бывший воспитанник нашей Первой гимназии. Первый сборник его «Степные волки» критика встретила очень одобрительно. Теперь Будищев пользуется уже полнее заслуженной известностью и пишет во многих периодических изданиях».
Борец Иван Заикин, А. И Куприн (спрвва), А. Н. Будищев (слева).Последние годы жизни Алексей Николаевич в Гатчине, где также жил и А. И. Куприн, с которым у него установились близкие и дружеские отношения. Писатели-земляки жили поблизости на дачах. Нередко их произведения печатались в одних и тех же изданиях.
Куприн характеризовал его как
«душевного и поэтичного писателя с редким теперь качеством — юмором благородного художественного тона».
Книги Будищева знал и читал А. М. Горький. В конце 1912 года он сообщал с Капри Е. А. Ляцкому:
«На днях вышлю рецензии о Будищеве, Вагнере, поэтах; вышлю хронику…».
Начавшаяся в 1914 году мировая война стала для Будищева источником тяжелых переживаний. Был призван в армию его единственный сын. Ухудшалось здоровье. Участились сердечные приступы, от которых писатель страдал и ранее. Один из них оказался роковым. 22 ноября (5 декабря) 1916 года Будищев умер.
Так сложилось, что произведением Алексея Николаевича Будищева благодаря которому он вошел в современность стало стихотворение без названия. В своем заглавии оно повторяет строку первой строфы «Только вечер затеплится синий…», но положенное на музыку оно стало более известно как «Калитка».
Будищев Алексей Николаевич (1864-1916), русский писатель, поэт, драматургКазалось бы ничем не примечательное лирическое стихотворение об ожидании молодым человеком (или не молодым?) своей любимой. Но!
В жизни каждого человека бывают минуты озарения, когда из внутренних глубин рождаются на свет творения, которые задевают струны души тех, кто с ними сталкивается так или иначе.
Такими произведениями могут быть результаты работы архитектора и строителя, скульптора и музыканта, писателя и поэта.
Именно сила воздействия на чувства познающих такое творение и определяет степень таланта его создателя.
Поэтому не случайно, что под воздействием очарования этого стихотворения, написанного в 1898 году, оказался молодой еще тогда композитор Всеволод Иванович Буюкли.
Положив на музыку тогда же стихи Будищева, он завершил создание единого произведения, где музыка обрамляет слова или слова ложатся на музыку таким образом, что у слушателей возрождаются чувства, связанные с их собственными любовными переживаниями.
И каждый по-своему переживает ту картину, которую рисует ему внутренний художник при прослушивании этого романса. Не случайно этот романс завоевал широкую популярность.
«Знаменитый», «чудесный», «задумчивый», «мелодичный»,«покоряющий своей чистотой и свежестью» романс — такие эпитеты слышатся в адрес этого музыкального произведения.
Кстати сказать, сама история романса «Калитка» достаточно запутанная. Одно время почему-то не было достаточно ясно, когда же написана его стихотворная основа, кто же является автором музыки и слов этого сочинения.
К примеру, в отдельных изданиях говорилось о том, что это стихотворение написано Будищевым в 1910 году. А в репертуарном сборнике «Вечер старинного романса», выпушенном в 1968 году издательством «Искусство» тиражом 100 тысячэкземпляров, на странице, где напечатаны ноты и текст «Калитки», вообще значится:
«Слова и музыка А. Обухова (1862-1929)».
Эта ошибка повторяется, к сожалению, и на различных концертах, которые транслируются по телевидению. Однако мы знаем, что истинными авторами этого романса являются Алексей Николаевич Будищев и Всеволод Иванович Буюкли.
В стихотворении «Только вечер затеплится синий…» Будищев отображает собственные переживания, но делает это таким образом, что каждый находит в нем что-то свое неповторимое.
Слушатель или читатель проникается спокойными неторопливыми красками поэта, делающего скупыми, но емкими словами только небольшие наброски, штрихи картины.
Все остальное дорисовывает воображение читающего или слушающего его стихи.
Только вечер затеплится синий, Только звезды зажгут небеса И черемух серебряный иней
Уберет жемчугами роса,
Отвори осторожно калитку И войди в тихий садик, как тень, Да надень потемнее накидку,
И чадру на головку надень.
Там, где гуще сплетаются ветки, Я незримо, неслышно пройду И на самом пороге беседки
Небольшая зарисовка мимолетного мгновения летнего вечера в обрамлении мелодии Буюкли сразу завоевала расположение у публики, став городским романсом. В пении вместо слова «чадра»стали употребляться слова «платок» или «кружева». Но такая небольшая редакция всегда неизбежна у песен, действительно ставшими народными.
Знаменитый романс исполняли и исполняют многие певцы. Он звучит в фильме«Малахов курган» режиссера И. Е. Хейфица, в киноленте «Сестра моего дворецкого» в исполнении американской актрисы Дины Дурбин.
Фрагмент романса «Калитка» в попурри из русских песен и романсов исполняет Дина Дурбин в фильме «Сестра его дворецкого» (США, 1943 г.)
Звучал он неоднократно и на первенствах страны и мировых чемпионатах по фигурному катанию. Это принесло «Калитке» новую волну популярности.
А. Н. Будищев — автор более тридцати книг романов, рассказов, очерков, драм и двух сборников стихотворений. Далеко не все из написанного им безнадежно устарело.
Журналист И.Крамской пишет:
«Перелистывая сборники русских романсов, я никак не могу избавиться от ощущения, что большинство русских поэтов так и остались авторами одного произведения. Мы столь богаты, что выбираем самое вкусненькое и, даже не попробовав, выбрасываем остальное. Будищев, Гребенка, Красов, Козлов, Лишин, Риттер… Для нас пустой звук. В лучшем случае — авторы одного-единственного романса».
Сказано точно и исчерпывающе. Думаю, что наши современники еще вернутся к тому, чтобы заново посмотреть на творчество Будищева, талантливого, но «совершенно неоцененного писателя». Человека, оставившего заметный след на земле одним, но чудным романсом «Калитка».
Романс «Калитка» в исполнении Татьяны Азаровой.
Источник: https://lera-komor.livejournal.com/1649914.html
Загрузка...
